ТРИБУНА РУССКОЙ МЫСЛИ №18 ("Уроки Гражданской войны")

историософские уроки Гражданской войны

Великая Отечественная или Мировая Гражданская война?*

 

Андрей Михайлович Буровский

профессор, доктор философских наук,
кандидат исторических наук,
археолог, историк, философ.

 

А.И. Куприн

 

Покушение на миф

В 1990 году вышла книга Виктора Суворова «Ледокол». Вслед за ней бабахнула вторая: «День «М». Тиражи книг мгновенно зашкалили за миллион, и с территории тогда еще Советского Союза раздались такие вопли, что залпы тысяч сталинистов и «патриотов» «слились в протяжный вой».

Прошло 17 лет, а книги Суворова все в списке бестселлеров, и все не утихают споры вокруг животрепещущей проблемы: кто на кого и когда напал? Гитлер на Сталина или Сталин на Гитлера?

Наверное, для потомков будет казаться странным ожесточенность этих споров и их эмоциональность. О Суворове и его книгах написано больше, чем объем его собственных книг. И ведь не успокаивается народ…

Разборки предков часто кажутся бредом для потомков.

Трудно понять вроде нормальных людей, которые вдруг начали убивать друг друга из-за важнейшего вопроса: в какой степени и как именно соединяется божественное и человеческое в личности Иисуса Христа?

А ведь убивали. Насчитывают до 15 миллионов покойников в Сирии, Египте, в Малой Азии и в Палестине. Наверное, потомкам будет так же трудно понять, почему книга Суворова-Резуна вызвала такую массовую истерику. Почему людям конца XX — начала XXI века так важно было «доказать» одну из истин — кто же и на кого первым напал?

Эмоциональный заряд полемики поражает не меньше ее масштаба. Казалось бы, ну что меняется для людей XXI века от того, существовал ли сталинский план нападения на Европу? От того, планировал ли Сталин использовать Гитлера в качестве «ледокола революции»? А ведь явно меняется, и многое.

Люди бьются и «за», и «против» Суворова, обвиняют его в неслыханных гадостях и возносят на пьедестал почти с той же яростью, с которой двумя поколениями раньше совершали патриотические подвиги: давили друг друга танками, полосовали штыками, добивали прикладами. Аналогия вовсе не хромает. Для участника Второй мировой облить бензином и поджечь «вражеских» раненых в госпитале или сбросить бомбы на жилой квартал «чужого» города означало защищать «своих» и «свой» привычный, понятный мир. За полемикой вокруг Суворова стоит такое же стремление отстаивать нечто привычное, родное, понятное. На войне как на войне, и «мочат» Суворова-Резуна вполне по-настоящему. Не в порядке дискуссии, а «на поражение», стараясь уничтожить если не физически, то психологически, духовно, а главное — политически.

Защищают его тоже всерьез: как раненого с поля боя выносят. Прикрывают «своих».

Идет не полемика вокруг фактов истории. Идет война, к счастью, пока только словесная.

Сразу видно: Суворов посягнул не на историческое знание.

Дело вовсе не в фактах и даже не в их анализе. Не в концепциях историков или в теориях политических режимов. Суворов посягнул на что-то священное. На что-то такое, к чему и прикасаться не позволено. Сомнение в чем вызывает в первую очередь эмоциональную реакцию.

Реакция такая же, как если бы мусульманин в Риме прикурил от лампадки или христианин в Мекке подтерся страницами из Корана.

Суворов посягнул не на историческое знание, а на исторический миф. Не на факты, а на теплое, интимное отношение к историческим фактам.

Только не надо считать исторические мифы чисто советским явлением и каким-то атрибутом России. Вторая мировая война была МИРОВОЙ. И мифы о ней — тоже МИРОВЫЕ. Книги Виктора Суворова — Владимира Резуна вызвали такую же истерическую реакцию во всем мире.

<...>

Миф о Великой Отечественной войне

Суть мифа, созданного сталинской пропагандой еще во время Второй мировой войны, примерно такова: советские люди в 1930-е годы мирно трудились. Создавалась индустриальная база новой, счастливой жизни в СССР. Советские люди не хотели никого завоевывать и ни с кем не собирались воевать. Они были счастливы своим трудом, под руководством своих мудрых руководителей. «Только Советский Союз неуклонно проводил политику мира, политику организации коллективного отпора агрессорам и поддержки народов, ставших жертвами агрессоров»[1].

Фашистская Германия предложила СССР заключить пакт о ненападении. Советский Союз вынужден был заключить этот пакт с целью самообороны и для того, чтобы не дать сложиться общему фронту империалистических держав против СССР.

1 сентября 1939 года фашистская Германия напала на Польшу, тем самым начав Вторую мировую войну. Западные державы предали Польшу, и только Советский Союз совершил освободительный поход, освободил и присоединил Западную Украину и Западную Белоруссию, и заключил пакты о взаимопомощи с Литвой, Латвией и Эстонией.

22 июня 1941 года гитлеровская Германия внезапно и вероломно, без объявления войны напала на Советский Союз. Она имела колоссальное превосходство в вооружениях и в технике, потому что Гитлер располагал ресурсами всей Европы. В 1941 году началась Великая Отечественная война. Это была война за спасение своей Родины. Участие в Великой Отечественной войне есть великий подвиг и колоссальная заслуга. Если кто-то из советских людей воевал на стороне Гитлера — то он отвратительный предатель, а его поведение совершенно «нетипично».

Благодаря своему военно-техническому превосходству Гитлер смог нанести временное поражение Советскому Союзу. Но советские люди — патриоты своей социалистической Родины. Они еще теснее сплотились вокруг Коммунистической партии и под руководством своего гениального вождя и учителя, величайшего полководца И.В. Сталина поднялись на священную освободительную войну и дали врагу сокрушительный отпор. Гениальный план великого Сталина, «десять сталинских ударов», привел фашистскую Германию и всех ее союзников к полнейшему поражению.

«Фашисты» руководствовались антинаучным, реакционным учением о неравенстве человеческих рас. Они хотели истребить миллионы ни в чем не повинных людей по национальному признаку, а других превратить в своих рабов. Чудовищные, не имеющие аналогий в истории преступления фашистов осудил глубоко законный и прогрессивный международный Нюрнбергский процесс.

Победа «немецко-фашистских агрессоров» была бы величайшим несчастьем для человечества. Она привела бы к уничтожению современной цивилизации, порабощению и физическому истреблению десятков миллионов людей.

В СССР у власти находилась самая передовая общественная теория Карла Маркса и В.И. Ленина, марксизм-ленинизм. Она не имеет ничего общего с расовой теорией и человеконенавистническим учением «фашистов». С помощью этой теории Россия проделала путь от деревянной сохи к индустриальной цивилизации и указала тем самым путь всему миру.

В лице СССР прогрессивное человечество победило «фашистов» — мракобесов и негодяев, душителей самого лучшего. Ценность этой победы абсолютно очевидна и никогда никем не сможет быть поставлена под сомнение. «Советский народ своей самоотверженной борьбой спас цивилизацию Европы от фашистских погромщиков. В этом великая заслуга советского народа перед историей человечества»[2].

 

Почему это миф?

Мифологично уже само название события: Великая Отечественная война. Из грандиозного события мирового масштаба, Второй мировой войны 1939–1945 годов, произвольно вырезают кусок, которому придается свое самостоятельное значение.

Получается: Великая Отечественная — самая важная часть Второй мировой. В этом нет русской специфики. Похожим образом действуют американцы, провозглашая самыми важными событиями Второй мировой войны военные действия на Тихом океане между американской и японской армиями и флотами.

Советские историки считали главным событием Второй мировой войны сражение под Сталинградом в 1942–1943 гг. («самую выдающуюся победу в истории великих войн»)[3]. Американские — битву за атолл Мидуэй в 1942-м.

Так же точно английские историки провозглашают главным сражением Второй мировой войны Эль-Аламейн в Северной Африке.

Из этих сравнений уже видно, что фальсификация истории — дело вовсе не одних советских историков. Советская фальсификация грандиознее по масштабам, но принципиально такова же по смыслу.

Но в этом названии — «Великая Отечественная» присутствует эмоциональный, пропагандистский заряд. Американцам ведь хватило совести не называть битву на Тихом океане Великой Отечественной войной американского народа.

А советским пропагандистам нужно было оторвать события 1939–1941 годов от того, что происходило после нападения Гитлера. Название это и делает.

Фашизм никогда не был идеологией Третьего рейха.

Само слово «фашизм» происходит от итальянского «фашо» — то есть пучок.

Фашисты в Италии и в Испании были консерваторами. Их цель была в том, чтобы сплотить нацию в фашо — пучок, и за счет роста корпоративного начала, сворачивания демократических свобод подавить движение социалистов. Ведь социалисты хотели воплотить в жизнь утопию, построить идеальное общество на выдуманных теоретиками началах. А фашисты хотели любой ценой не позволить им этого, сохранить завоевания цивилизации XIX века.

В Германии фашистов почти не было, и у власти они никогда не находились. Поэтому, когда пленных немецких солдат в России называли «фашистами», они, мягко говоря, удивлялись.

— Мы не фашисты, мы нацисты! — отвечали они вполне мотивированно, а у советских людей окончательно заходил ум за разум.

Партия, созданная Гитлером и пришедшая к власти в 1933 году[4], называлась Nationalsozialistische deutsche Arbeiterpartei — национал-социалистическая немецкая рабочая партия (NSDAP).

Идеология этой партии была очень схожа с коммунистической — рабочих и вообще всех трудящихся угнетает буржуазия, надо произвести социалистическую революцию, привести к власти настоящих вождей рабочего класса, установить государство социальной и политической справедливости.

Нацистов порой называют «коричневыми» в отличие от красных. Отличие есть, но в чем его смысл? Цвет, который в России обозначался как черный, в Германии видели коричневым. Цвет плодородного слоя, гумуса, чернозема, почвы. Красный и коричневый цвета — цвета крови и почвы.

В России говорили «черный народ», и отсюда — «черная сотня»… В Германии это звучало как «коричневый народ». Простонародье, народная толща. И шли в бой коричневые не под каким-нибудь, а под красным знаменем. Шли для того, чтобы освободить немецких рабочих от власти еврейской, французской и англоамериканской буржуазии.

Идеология, психология и даже символика всех социалистов имела много общего. Во время Гражданской войны в России долгое время красными символами были не только звезды, но и свастики разного цвета. Есть фотографии авиационных эскадрилий Красной Армии, на крыльях которых четко видны синие и белые свастики. Звезды тоже изображались разных цветов.

Жесткое противостояние красной звезды и коричневой свастики приходится уже на конец 1920-х — начало 1930-х годов.

В СССР приложили колоссальные усилия для того, чтобы откреститься от родства. Даже собственное их название — национал-социалисты — в СССР заменили на «фашисты». Такое название применяют даже в Германии. Когда я в беседе с германскими коллегами выразил недоумение, они долго думали и наконец сказали:

— Фашисты были очень жестокие. Поэтому они должны так называться.

<...>

Истребление людей по национальному признаку широко практиковалось не только в Третьем рейхе, но и в СССР, и во многих других странах — участницах Второй мировой войны.

После «перестройки» стало широко известно о геноциде «предательских» народов: чеченцев, крымских татар, калмыков, греков, карачаевцев.

27 декабря 1943 года было сообщено о депортации всего калмыцкого народа и об упразднении Калмыцкой АССР.

21 августа 1944 года вышел не подлежащий опубликованию Указ Президиума Верховного Совета РСФСР (№ 619/3) о переименовании сельсоветов Крыма. 20 октября 1944 года принято постановление Крымского обкома ВКП (б): «переименовать населенные пункты, реки и горы, названия которых связаны с татарским, греческим и немецким происхождением…»

К. Паустовский, которого трудно объявить антисоветским элементом, полагал: «этот случай с переименованиями свидетельствует об отсутствии элементарной культуры, пренебрежении к народу, к стране…»[5] Но кто его слушал, Паустовского?

23 февраля 1944 года был зачитан Указ Президиума Верховного Совета о выселении и чеченцев и ингушей за измены, за сотрудничество с врагом. Разрешается взять с собой по 20 кг багажа на семью. Для депортации чеченцев потребовалось 40 тыс. 200 вагонов. Какие последствия имело это для ведения военных действий и для снабжения фронта — понятно. Но власти пошли на эти неудобства, чтобы заняться любимым делом.

Чеченцы и ингуши были депортированы и из других районов СССР, и из городов. Только в Москве уцелело 2 чеченца.

Тогда же, точно так же как в Крыму, был издан Указ о переименованиях районов и райцентров. Даже Эльбрус переименовали в Иалбузи. Тогда же провели массовое переселение в Чечню русских, украинцев, осетин, аварцев, даргинцев.

По воспоминаниям современников, «в горах осталось 2000 ослушников. Они кочевали с места на место. За ними охотились, их убивали, но они не сдавались. Горы скрыли многих из них». О судьбе этих «ослушников» и о судьбе русских переселенцев есть неплохая повесть А. Приставкина[6].

В 1944 году с Черноморского побережья выселили в Среднюю Азию греков — тоже за «сотрудничество с оккупантами». Как тут разделить мстительность, идеологию коллективной ответственности и примитивное желание «освободить» теплые, плодородные земли для «своих»?

После войны тоже проводились масштабные депортации «нехороших» народов, чем-то вызвавших неудовольствие властей. Организовывали выселения заместители Берии, Б. Кобулов и И. Серов.

В конце 1940-х сослали в Среднюю Азию несколько десятков тысяч армян-репатриантов — тех, кто приехал из-за границы, чтобы жить на исторической родине, среди других армян.

Тогда же высылали из крупных городов курдов, а в 1947 году депортировали в Казахстан и в Среднюю Азию примерно 80 тысяч грузин-мусульман. Опять же — получается «расчищали» землю для сородичей Сталина и Берии.

«Не только марксист-ленинец, но и просто здравомыслящий человек не может себе представить, как можно сделать ответственными народы, включая женщин, детей, стариков, коммунистов и комсомольцев, обрушить на них массовые репрессии и обречь их на уничтожение и страдания за враждебные действия отдельных людей и групп людей», — так говорил Н.С. Хрущев на XX съезде КПСС.

Если бы можно было бы еще забыть — сам Никита Сергеевич организовывал голод на Украине в 1931–1932 годах и был в числе самых жестоких и беспощадных. Забыть бы… Да разве такое забудешь?

Упомянем и геноцид немцев. К началу XX века в Российской империи жили порядка 1,2 млн немцев, чуть меньше 1 % всего населения. Кроме остзейских немцев, были еще большие колонии переселенцев на Волге и на Алтае.

В 1922 году создали Автономную ССР Поволжских Немцев, АССР ПН. И названия деревень на Волге звучали так: Шафгаузен, Гларус, Филипсфельд, Эрнести-нендорф, Гогерберг, Цюрих, Базель.

Неприятная в советские послевоенные времена тема: голод 1921 года вовсе не минул и немцев. В селе Гримм во время голода 1921 года из 11 тысяч жителей уцелело 5 тысяч.

Русские немцы были самым обычным, самым заурядным этносом российского суперэтноса. Те немцы, которые выбрали Россию своей родиной.

Российская империя могла воевать с Германией, но при этом нормально взаимодействовать с лояльными русскими немцами. Переименовать Петербург в Петроград переименовали (оставив «немецкими» названия Екатеринбурга, Ревеля, Риги и Гельсингфорса-Хельсинки), но при попытке Союза русского народа в августе 1914 года устроить немецкий погром Департамент полиции «не рекомендовал» устраивать нечто подобное. Погрома не было.

С 1868 года, с введением всеобщей воинской повинности, немцев начали призывать на воинскую службу. Русские немцы воевали на стороне Российской империи в Первую мировую войну. Брат моего деда, Курт Шмидт, был отравлен газами на фронте и умер от скоротечной чахотки в 1922 году, в возрасте 28 лет. А дед, Вальтер Шмидт, с 1914 по 1917 год был депортирован подальше от театра военных действий, в Карелию — не ровен час, перебежит к неприятелю.

СССР декларировал на каждом шагу свой интернационализм, клеймил Российскую империю «тюрьмой народов», но воевать с Германией и быть лояльным к собственным подданным-немцам он оказался совершенно не способен. Каким-то мистическим образом немцы, родившиеся на Алтае и в Поволжье, оказались виноваты в том, что Сталин не сумел до конца обмануть и использовать в своих интересах Гитлера.

Одна из любимых баек советского времени: что в СССР нет и не может быть национального неравенства, «у нас» никого не обижают. Вот и целый фильм «Цирк» сняли — исключительно на эту тему. Как у них, в страшном буржуазном обществе, обижают негров, и как негров любят в СССР. Насчет негров судить трудно, но как же совместить с идеей «Цирка» Указ 26 августа 1941 года? Согласно этому Указу немцы в 24 часа высылались в Сибирь, на положение спецпоселенцев.

И хорошо, если спецпоселенцев! Ни в чем не повинных, чаще всего — лояльных России людей ссылали сюда, в тундру. Выбрасывали на обледенелые берега, без всяких средств к существованию, — умирать. К весне из сотен людей выживало несколько сильнейших мужиков. У большинства и могил не было — зимой хоронить невозможно, а весной начиналось гниение сотен трупов, похоронить их оставшиеся все равно не смогли бы. И эти… «счастливчики», дожившие до весны живые скелеты, разбегались от несущих заразу трупов близких и родных.

Они пристраивались в заготконторы, на валку леса, становились рабочими самых различных профессий. А кто-то прибивался к ненцам жить, бежал из обернувшегося адом «цивилизованного» мира; эти учились разводить оленей, охотиться на дикого зверя. Из смеси русских и ненцев появился целый народ — долгане. Из смеси немцев и тундровых жителей возник целый оленеводческий род. Языком его стал немецкий — все же более гибкий и сложный. Слова, отражавшие охоту, оленеводство, вошли в язык от ненецкого, и только.

В 1990 году на Таймыре жило 3028 немцев.

В армии немцев тоже снимали с фронта, выключали из боевых частей и ссылали. Некоторых удалось выдать за евреев, за финнов, и они довоевали. Доводилось мне знавать человека по фамилии Вогау, военный билет у которого был на фамилию Власьев.

А после войны был новый Указ Верховного Совета СССР от 26 ноября 1948 года за подписью Н. Шверника:

«В целях укрепления режима поселения для выселенных Верховным Органом СССР… чеченцев, карачаевцев, ингушей, балкарцев, калмыков, немцев, крымских татар и др., а также в связи с тем, что во время их переселения не были определены сроки их выселения, установить, что переселение в отдаленные районы Советского Союза указанных выше лиц произведено навечно, без права возврата их к прежним местам жительства»[7]. Согласно Указу, за самовольный выезд с мест спецпоселения полагалось 20 лет каторги. За помощь в побеге, за прописку на прежнем месте жительства и прочие преступления того же рода — 5 лет.

Одновременно уничтожалась историческая память: в местах, где искони веку жили немцы, изменялись все исторические названия, сжигались архивы, сравнивались с землей кладбища.

На немцев, никогда не живших в СССР, тоже обрушивался чудовищный террор. К истреблению немцев прямо призывают многие художественные тексты времен Второй мировой. Взять хотя бы стихотворение К. Симонова, которое так и называется: «Так убей же его, убей!»

Если немца убил твой брат,

Если немца убил сосед,

Это он, а не ты солдат,

А тебе оправдания нет!

Так убей же немца, чтоб он,

А не ты, на земле лежал.

Не в твоем дому чтобы стон,

А в его по мертвом стоял.

Так хотел он, его вина —

Пусть горит его дом, а не твой.

И пускай не твоя жена,

А его пусть будет вдовой.

Пусть исплачется не твоя,

А его родившая мать.

Не твоя, а его семья

Понапрасну пусть будет ждать.

Так убей же хоть одного!

Так убей же его скорей.

Сколько раз увидишь его,

Столько раз и убей!

Так писал Константин Михайлович, с разных сторон объясняя, почему необходимо «их» убивать.

Но это что! Вот Илья Эренбург: «…Убедить немца нельзя, но зарыть немца можно и должно. Чем больше немцев убьет каждый боец, тем скорее кончится эта проклятая война…Убей немца — не то немец убьет тебя. Много еще немцев, но все-таки виден им конец: мы их перебьем. Немцы говорили, что они народ без пространства. Ладно, мы выдадим каждому фрицу по два аршина. Проклятая страна, которая принесла столько горя всему человечеству, которая разорила и опечалила наш народ, получит по заслугам: Германия станет пространством без народа»[8].

От теории к практике: в Восточной Пруссии Советская Армия и части НКВД истребили путем расстрелов и утопления в баржах в Балтике несколько сотен тысяч немцев — всех, кто не успел убежать. Кладбища запахивались, историческая память уничтожалась, архивы сжигались или вывозились.

Точно так же вели себя поляки в западных районах Польши. Немецкое население из Вроцлава-Бреслау и Данцига-Гданьска депортировалось такими методами, что многие погибли.

Еще раз подчеркну — в этом кошмаре нет никакой особой русской или советской специфики.

Захватывая территорию СССР, финские войска уводили «своих», ингерманландских финнов, в Финляндию. За сопротивление — расстреливали. Было несколько расстрелов и русского населения: на захваченном СССР Карельском перешейке.

Румыны делали то же самое. В числе прочих «подвигов» они истребляли молдаван, которые не хотели признать себя румынами.

Венгры проводили политику официального антисемитизма, и на руках правительства Хорти — кровь десятков тысяч людей.

В Югославии хорваты развязали геноцид сербов и всех других православных народов. Миру известны лагеря уничтожения Освенцим-Аушвиц и Бухенвальд. Про лагерь Ясеновац известно мало, а в нем уничтожено больше 300 тысяч человек, в основном сербов. Общее же число православных южных славян, убитых другими южными славянами, приближается к миллиону.

В 1938 году, надеясь на заступничество великих держав Запада, чехи устраивают отвратительный немецкий погром. Великие державы в Мюнхене заняли позицию невмешательства и «умиротворения агрессора». Тем самым они развязали руки нацистской Германии. Нацисты захватили Чехословакию и конечно же свели счеты с теми, кто обижает «арийцев». Но и Польша тоже воспользовалась Мюнхенским соглашением. 2 октября 1938 года она вторглась в Чехословакию и захватила там Тешинскую область с населением 237 тысяч человек, из которых поляков было от силы 33 %. Многие чехи при этом были убиты или изгнаны, их имущество разграблено, недвижимость передана полякам.

В США с началом войны с Японией депортировали 112 тысяч этнических японцев. Большинство из них были совершенно лояльны к правительству и народу США и считали себя американцами. После войны доживших (30 % умерли от невыносимых условий) выпустили, но имущества им никто не вернул.

Пусть мои слова не станут поняты как попытка оправдания Бабьего Яра или Хатыни. Преступления одних совершенно не оправдывают преступлений других. Я показываю только — во время Второй мировой войны не было ангелов в белых одеждах и черных демонов-нацистов. Чудовищные преступления совершали все. Абсолютно все. И разговоры об «особой жестокости» немецких нацистов, мягко говоря, несостоятельны. Это черный миф, призванный оправдать преступления победителей.

Нюрнбергский процесс над основными «военными преступниками» до сих пор пользуется большим уважением у большинства россиян. Как же! Международный военный трибунал с 20 ноября 1945 года по 1 октября 1946 года провел 403 открытых судебных заседания. В Нюрнберге судили государственную и военную верхушку Третьего рейха, его политическую элиту. Свидетелей допросили 116, а уж письменных свидетельств изучили аж 300 тысяч. Издали семь томов документов![9]

… Правда, как-то не очень понятно, как можно судить людей за поступки, которые в момент совершения не рассматривались как преступления? А Лондонская конференция СССР, США, Британии и Франции 26 июля — 8 августа 1945 года создала именно такой Международный трибунал: чтобы карать за преступления, которые преступлениями не были.

Впрочем, западные державы требовали даже не суда: казни будущих подсудимых без суда и следствия. На публичном и гласном процессе активнее всех настаивал СССР.

Виктор Суворов считает, что такой Нюрнбергский процесс был нужен лишь СССР: для поимки и казни тех, кто знал и мог доказать агрессивные планы Советского Союза и факт объявления ему войны Германией.

Это похоже на правду, потому что не судили и не казнили генералов, виновных в преступлениях на Восточном фронте. А вот министр иностранных дел Германии Иоахим фон Риббентроп был «изобличен» в преступлениях и казнен.

Впрочем, суждения Суворова слишком часто похожи на правду.

Процесс выносил приговоры на основании одних свидетельских показаний или на основании «признаний» обвиняемых. Именно этих людей, предназначенных для показательного процесса, не пытали. Но в ходе подготовки к Нюрнбергскому процессу и к 12 последующим процессам меньшего масштаба в 1945–1946 гг. зафиксировано множество случаев, когда военнослужащие вермахта, особенно офицеры СС, подвергались пыткам, чтобы выжать из них «необходимые» «признания».

Американский сенатор Джозеф Маккарти в заявлении, сделанном 20 мая 1949 г., обратил внимание американской прессы на следующие случаи применения пыток, чтобы выбить «признания». Офицеры дивизии СС «Лейбштандарте Адольф Гитлер» избивались кнутами до такой степени, что они были все в крови, после чего им наступали на половые органы, пока они лежали на полу. Допрашиваемых подвешивали и избивали до тех пор, пока они не подписывали «признания».

Генерала СС Освальда Пола били и обмазывали лицо нечистотами, пока он не подписал то, чего от него требовали. На основании таких «признаний», выбитых из генерала Зеппа Дитриха и Йоахима Пайпера, дивизия «Лейбштандарте…» была осуждена как «криминальная организация», хоть она была нормальной фронтовой дивизией.

«Я слышал и даже видел документальные доказательства того, что с пленными плохо обращались, избивали и пытали такими методами, которые могут придумать только извращенцы, — писал Маккарти. — Пленные подвергались таким мерам воздействия, как импровизированные приговоры и казни, которые отменялись в последний момент. Им говорили, что у членов их семей изымут карточки на питание или даже передадут их в советскую зону. Все это проводилось с одобрения прокурора для того, чтобы обеспечить психологическую атмосферу, рассчитанную на выбивание «признаний». Позволив себе такие действия, США дают повод остальному миру нас критиковать и сомневаться в наших мотивах и нашей морали».

Такие методы имели место также на процессах во Франкфурте и в Дахау, и значительное число немцев были осуждены только на основании их «признаний».

Как видите, не только сталинским соколам свойственна такого рода практика.

Масштаб преступлений был таков, что американцы создали Армейскую Комиссию Симпсона, которая расследовала методы дознания на судах в Дахау. Один из членов этой комиссии, американский судья Эдвард Ван Роден, рассказал о методах, которые использовались, чтобы выбить «признания».

Среди описанных методов были пытки горящими спичками, запихивание иголок под ногти, одиночное заключение на полуголодном содержании. Избивали «преступников» так, что выбивали зубы и ломали челюсти.

Согласно Ван Родену, 137 «обвиняемым» были нанесены удары в пах такой силы, что атрофировались половые органы. Это была стандартная процедура у американских «следователей». Репортаж о такой деятельности «следователей» был напечатан в газете Washington Daily News 9 января 1949 г., а также в английской газете Sunday Pictorial 23 января 1949 г. Но это не помешало им сделаться прокурорами.

Показания, которые давали бывшие немецкие офицеры — такие, как Хесс, Хеттль, Вислицени, Хелльри-гель и другие, совершенно неправдоподобны и часто кажутся попросту издевательством. В материалах НКВД есть показания некого одесского грузчика, обвиненного в шпионаже в пользу нескольких иностранных государств, в том числе Греции… По словам грузчика, собранные им шпионские данные увозил под своей черной повязкой кривой на один глаз греческий резидент Филипп Македонский.

Ну, а немецкие офицеры рассказывали, например, о расстреле ста евреев в Минском гетто, как при этом присутствовал Гиммлер и как он выблевал тут же на землю. Всем известно, что Гиммлер никак не мог находиться в тот день в Минске, т. к. он был на конференции в Житомире. Это обстоятельство отмечено во многих книгах — например, книге К. Фовинкеля «Вермахт в войне».

Более того — в апреле 1959 г. один из «свидетелей» в Нюрнберге, Бах-Зелевски публично отказался в Западногерманском суде от своих показаний, сделанных в Нюрнберге. По его словам, эти показания не имели ничего общего с фактами и что он их сделал ради того чтобы сохранить свою жизнь. На эту историю опустилось «благоразумное замалчивание», и до сих пор выходят книги, распространяющие миф о том, как Гиммлер чуть не потерял сознание при виде расстрелянных людей. В России — хотя бы «Семнадцать мгновений весны» Ю. Семенова.

Победители так откровенно фальсифицировали «доказательства вины», что американский судья Венерстурм (Wenersturm), который был президентом одного из трибуналов на Нюрнбергском процессе, пришел в ужас от организации процесса, подал в отставку и улетел назад в США.

Судья оставил заявление для прессы, где утверждал:

— Члены прокуратуры, вместо того чтобы сформулировать и попытаться применить юридические нормы ведения процесса, занимались в основном преследованием личных амбиций и мщением.

— Девяносто процентов администрации Нюрнбергского трибунала состоит из людей с предвзятым мнением, которые по политическим или расовым причинам поддерживали обвиняющую сторону.

— Настоящей целью Нюрнбергского процесса было показать немцам преступления их фюрера, и эта цель также явилась предлогом, под которым Трибунал был создан.

Не менее красочные факты приводятся в книге об этом процессе, написанной выдающимся английским юристом Вилом и выразительно названной «Прогресс в варварстве» (1953).

Как выразился фельдмаршал Монтгомери, этот процесс сделал проигрыш войны преступлением. По словам же Харвурда, этот процесс стал наибольшим юридическим фарсом в истории[10].

 

Цель? Самооправдание!

Но зачем нужен явно незаконный и к тому же фальсифицированный судебный процесс? Для того, чтобы из многих преступников выбрать одного ответчика за всех! Проигравшего войну, разумеется!

В ходе Второй мировой войны совершены были чудовищные преступления. В числе всего прочего совершались они и союзниками против немцев. «Доказать» любой ценой, что немцы негодяи и преступники, было для них способом самооправдания. Бомбардировки английского города Ковентри «проклятыми тевтонами» унесли жизни 30 тысяч человек. Бомбежки немецких городов союзной авиацией унесли жизни трех миллионов человек. Летчики выполняли приказ: бомбить не военные объекты, а жилые кварталы.

Как выглядели бы англосаксы, если бы нелицеприятный суд стал задавать им неудобные вопросы? Например, о том, насколько необходимо было бомбить жилые кварталы Дрездена, Кельна, Гамбурга, Лейпцига, Берлина — даже не пытаясь разрушить находившиеся в них промышленные и военные объекты?

Англосаксы рисковали предстать перед миром не в облике благородных спасителей человечества, а в роли грязных убийц, мстящих за Ковентри по вонючим законам времен Великого переселения народов и поедания человечины. Чтобы избежать таких ужасов, англосаксы остро нуждались в демонизации нацистов, а по возможности и всего немецкого народа.

В Первую мировую войну английская пропаганда обвиняла немцев в поедании (!) бельгийских детей, а также, что они якобы подбрасывали детей в воздух и пронзали их штыками. В дополнение к тому англичане писали, что у немцев была целая фабрика, в которой они добывали глицерин и другие вещества из трупов убитых. После войны глава Министерства иностранных дел Великобритании принес извинения — мол, это было сделано в целях военной пропаганды.

Но после Второй мировой войны извинений принесено не было, более того, вместо того, чтобы утихать с годами, пропаганда о жестокости нацистов скорее интенсифицируется.

После войны Германию буквально наводняли отряды мстителей. Известны несколько случаев, когда поляки, чехи и украинцы находили убийц своих близких и расправлялись с ними. Западная пресса и писала, и сейчас пишет об этом достаточно свободно, тут нет никакого секрета. Случалось, мстители убивали вообще первого попавшегося под руку эсэсовца и вообще любого воевавшего немца[11].

Почему же до сих пор об этом почти ничего не известно?! Почему преступники не изобличены и не наказаны?!

Да потому, что преступники приняли необходимые меры. По договору о создании ФРГ, правительство Аденауэра обязалось не проводить никаких расследований и процессов о военных преступлениях союзников. Не только не сводить счеты, но и не изучать никогда ни бомбежек, ни геноцида немцев, ни «актов возмездия».

Глупые немцы, не умеющие жить, до сих пор не нарушили навязанного им закона.

Но для самооправдания очень «полезно» обвинить одну из сторон Второй мировой войны в максимальном числе преступлений. И продолжать обвинять даже много после войны — чтобы никто не задумался.

Во Второй мировой войне воевали вовсе не Россия и Германия. Тем более вовсе не русские воевали с немцами.

Третий рейх и СССР были глубоко идеологическими, многонациональными государствами. Их жителей объединяло не происхождение, а идеология и подданство. Они имеют очень косвенное отношение к исторической Германии и к исторической России.

Третий рейх напал на СССР вовсе не «вероломно» и не «без объявления войны».

Примерно в половине четвертого ночи 22 июня 1941 года немецкий посол в Москве, фон Шуленбург, стоя перед наркомом иностранных дел Советского Союза Вячеславом Молотовым, зачитывал текст германской декларации о «военных контрмерах против СССР». По указанию Гитлера, в декларации было запрещено упоминать слова «война» и «нападение».

Сам Молотов в своих мемуарах писал, что, когда Шуленбург читал текст декларации, его голос дрожал, а глаза были полны слез. Выслушав посла, нарком долго молчал, а затем тихо произнес: «Это война? Вы считаете, мы ее заслужили?» Едва сдерживаясь, немецкий посол добавил от себя, что не одобряет решение своего правительства.

В эти же минуты в Берлине советского посла Деканозова принял министр иностранных дел Третьего рейха Риббентроп. Риббентроп вручил Деканозову декларацию об объявлении войны. Пораженный посол довольно быстро пришел в себя и резко заявил: «Вы пожалеете о том, что совершили это нападение! Вы за это дорого заплатите!» Он поднялся, поклонился и, не подавая руки Риббентропу, направился к двери. Провожая посла, министр шептал: «Я был против этого нападения».

Байка о «вероломном нападении» пущена еще Сталиным во время его знаменитой речи 3 июля 1941 года. Потом эта ложь повторялась много раз, твердят ее и до сих пор. Вовсе не только в России, но по всему миру.

Как отнестись к этому месту в речи Сталина?!

Отнестись надо адекватно: как к случаю так называемого вранья. Сталин достаточно редко говорил правду, и это как раз типичный случай.

И все советские историки, которые рассказывали про «вероломное нападение Германии на Россию», лгали сразу в нескольких пунктах:

— не вероломно.

— не Германии.

— не на Россию.

В армии Третьего рейха служили вовсе не одни немцы.

В вермахт призывали не по расовому или по национальному принципу. А по принципу гражданства. В частности, этнический еврей признавался таковым только в двух случаях: если он исповедовал иудаизм и если он был записан в еврейскую общину. Во всех остальных случаях его призывали в армию на общих основаниях, и «еврейских солдат Гитлера» было больше 150 тысяч.

В числе союзников Германии, участвовавших во Второй мировой войне, Румыния, Венгрия, Словакия, Италия и Финляндия. Испания послала целую дивизию на Восточный фронт.

В первые же недели и месяцы после 22 июня 1941 года в плен к наступающим нацистам попали от 3,5 до 4,5 миллионов советских военнослужащих.

К 1944 году 10 % наличного состава вооруженных сил Третьего рейха, вермахта, составляли жители Советского Союза.

На стороне СССР воевали представители всех 120 народов Советского Союза, французы, британцы, американцы, китайцы и немцы из Германии (до 100 тысяч перебежчиков).

Союзники Советского Союза, величайшие колониальные державы того времени, Франция и Британия, мобилизовали представителей до 200 азиатских и африканских народов.

На стороне США сражались люди десятков народов, включая этнических индейцев и негров.

Попытки представить Вторую мировую войну как войну «русских и немцев» совершенно абсурдны.

 

Навязывание мифа

Сталинский миф о Великой Отечественной войне не разделялся ни народом США, ни европейскими народами. Но он согласовался с мифами, которые создавались в этих странах. Победители во Второй мировой войне не нуждались в объективной истине: на их руках было слишком много крови.

Несогласных было не так много. На Западе они имели право слова, но их мнения не были популярны, не могли изменить общественного мнения. А вся государственная пропагандистская машина работала на создание мифа. В каждой стране миф имел свои особенности: преувеличивалась роль «своей» армии и «свой» вклад в общую победу, страдания и потери «своего» народа. Эти части национальных мифов были очень похожи на советский миф про Великую Отечественную войну.

В СССР даже возразить против мифа о Великой Отечественной значило заплатить жизнью за свою неуместную болтливость. Кроме того, миф поддерживался не только государством. Народ был в основном согласен с этим мифом, гнев множества людей мог обрушиться на несогласного.

Колоссальные людские потери «повязали кровью» людей. Как можно не принимать представлений, которые поддерживаются не только живыми, но и мертвыми?! Посягаешь на миф?! Тем самым оскверняешь память солдат своей страны, которые умирали за твою жизнь и твое счастье. Они отдали за тебя свои жизни, а ты плюешь на их могилы. Такое обвинение способно остановить самого храброго человека.

Вот и Суворов извиняется перед ветеранами Второй мировой… чуть не написал: «Великой Отечественной».

То же самое и за рубежом.

Многие ли в Англии способны осознать: «серебряные крылья» летчиков Второй мировой — не крылья героев и патриотов, а крылья убийц? Не многие… В том числе и потому, что не разделять именно эту позицию общества — опасно. Можно оказаться вообще за пределами этого самого общества.

Британское общество толерантно, чудаков и оригиналов ценит. Занимаешься историей? Имеешь какие-то необычные убеждения и мнения? Ты имеешь право на поддержку. Но Дарвина и его сторонников британское общество травило: не сметь разрушать удобный ласкающий миф о божественном происхождении!

Так и здесь: попробуйте только сказать… нет, не только ВСЮ правду! Сказав 5 % правды о чудовищных бомбежках, вы тут же становитесь предателем, растленным типом, врагом общества.

И Суворова в Британию не пустили бы, если бы он говорил о целях Нюрнбергского процесса и о том, сколько невинной крови на руках британских ВВС.

Виктор Суворов ведет себя политкорректно: аккуратно обходит вопросы участия Британии в войне.

С Германией еще проще: немцам навязали миф штыками оккупационных армий. Послевоенные немецкие правительства, не успев возникнуть, тоже вколачивали в голову немцев, что это они начали Вторую мировую войну, совершили неслыханные преступления и сами во всем виноваты. В ГДР даже праздновалось 9 мая как День Освобождения Германии.

Каяться и рвать на себе рубаху немцу сделалось ВЫГОДНО. На примере «перестройки» мы видим — по России бегают целые толпы людей, которые охотно скажут о своем Отечестве любую гадость, — показали бы им хоть ломаный грош. И в Германии такой мрази хватает.

Визжа про ужасных нацистов, мерзких тевтонов с засученными рукавами, залитых человеческой кровью, можно сделать карьеру. Задавая неудобные вопросы, рискуешь большими неприятностями: от недопонимания коллег до судебных исков и нежелания иметь с тобой дело.

В 1964 году канцлер ФРГ Вилли Брандт встал на колени в Освенциме и официально покаялся в преступлениях немцев и Германии. Сам он относится к поколению, которое помнило войну, но не принимало в ней участия — по малолетству. Со вступления в активную жизнь этого поколения Германию буквально захлестывают волны настоящего покаянного психоза.

Сам В.Суворов очень хорошо пишет о том, что для немца признать его правоту смерти подобно: он просто выпадает из системы. Дед или отец этого немца не смели отрицать, что в Третьем рейхе в газовых машинах истребили 6 млн евреев и наварили из них всех мыла. Эти бедняги могли только говорить, что лично они тут ни при чем, никого не убивали и ничего из мертвых евреев не вываривали. Так же точно сын или внук этих немцев не могут отрицать, что Германия начала войну. Он может только провести исследование каких-нибудь частностей, не покушаясь на фундаментальные концепции.

 

Деструкция мифа после Сталина

Некоторые части официального советского мифа с самого начала принимались не всеми людьми. Само воевавшее поколение могло иметь свое мнение о каких-то отдельных событиях. Но это все были отдельные частные уточнения, не претендовавшие на изменения главного в мифе. Да и не способные его изменить.

Сразу после смерти Сталина начал изменяться и сам официальный миф. Но изменялся он только в деталях.

Разоблачая «культ личности Сталина», Н.С. Хрущев заговорил об «ошибках» и «перегибах» руководства СССР и командования армией, которые вели к неоправданным потерям. Он поставил под вопрос осмысленность тех или иных решений.

Сама цифра потерь была пересмотрена. Сталин называл 7 миллионов человек погибших. При Хрущеве официальной цифрой стали 20 миллионов погибших советских людей.

Во время «перестройки» изменилось еще больше.

Стали еще откровеннее писать о потерях, в том числе о потерях мирного населения. Например, стали писать о голоде в СССР времен войны. Раньше тема была абсолютно запретной.

Стали писать о заградительных отрядах — тоже абсолютно запретная тема.

Стали писать о том, что не «фашисты» убили польских офицеров в Катыни, а НКВД.

Скажем откровенно — до сих пор не очень очевидно, что поляков в Катыни истребляли только советские. Но тут важно, что тема перестала быть запретной.

Но оставались неизменными главные тезисы:

1) О вероломном нападении без объявления войны.

2) Участие СССР во Второй мировой войне начиналось с 1941 года.

3) О военно-технической слабости СССР.

4) О военно-техническом преимуществе Вермахта.

5) О моральной правоте СССР в этой войне.

Какие бы части мифа и как ни изменялись, на месте оставалось главное: «они» планировали войну, мы не хотели войны. Все «наши» действия до 1941 года объясняются вынужденной самообороной. Мы воевали с Финляндией, захватывали Прибалтику, Буковину и часть Речи Посполитой потому, что обстановка нас к этому вынуждала.

22 июня 1941 года «они» без предупреждения напали на «нас». Они были очень сильные, «мы» были слабее «них». Ценой колоссальных потерь «мы» сумели остановить вражеское наступление. Ценой подвига тыла «мы» сумели создать нужное количество вооружений и разгромить ненавистного врага.

Какие бы преступления ни совершались советской стороной и какие бы безобразия ни творились, но «мы» были правы, а «они» были не правы. «Мы» добились великой победы, и наша слава будет сиять в веках.

… И тут пришел Виктор Суворов.

 

Истина Виктора Суворова

Часть концепции Суворова бесспорна просто потому, что подтверждается документами. Это только в СССР «ничего не знали» про секретные пункты Пакта Молотова — Риббентропа и про подготовку наступательной войны в СССР. На Западе и документы печатались, и вспоминать не запрещалось. Скажем, планировали британцы бомбовый удар по Баку и по нефтяным промыслам… Гитлер успел напасть, СССР из врага Британии и союзника Гитлера стал дорогим и ценным союзником… Налет на Баку не состоялся, но о нем помнили.

Суворов опирается на эти и многие другие документы.

Но и та часть концепции, которая документами не подтверждена, выглядит очень убедительно. Слишком много косвенных свидетельств, данных, сведений, показаний. Разные данные ложатся в стройную, как собранные пазлы, картину: Сталин считал Гитлера «ледоколом революции». Он и вытапливал Гитлера для того, чтобы тот внес в Европу как можно большую смуту. Сталин приготовил громадную, прекрасно вооруженную армию, сильнее любой из армий Европы. Это делает понятным характер вооружений и подготовки Красной Армии, даже ее идеологию: «воевать малой кровью и на чужой территории».

Удар по Европе должен был начаться в июле 1941-го. Отсюда и «странности»: разминированные мосты в приграничной зоне, отпуска офицерского состава накануне нападения Гитлера, карты зарубежья при отсутствии карт своей территории. Понятно, почему не придавалось значения всем показаниям и перебежчиков, и собственной разведки. Сталин считал, что подготовка к войне Гитлера уже не имеет значения: он все равно успеет первым.

Но Сталин просчитался: Гитлер его опередил!

Эта часть концепции Суворова вряд ли может быть опровергнута. То есть истерик она вызывает много, но вот аргументации как-то не слышно.

Самой по себе этой концепцией Виктор Суворов совершил деконструкцию двух мифов, очень значимых для национального самоопределения и немцев, и народов СССР, особенно русских.

Немцам Суворов сказал, что это не они начали войну. Войну подготовил Сталин, а Гитлер был только «ледоколом революции», которого Сталин пытался использовать.

Советским людям он сказал, что у СССР не было технического отставания. Наоборот! У них было как раз техническое превосходство!

Тема этого превосходства, количества и качества советских вооружений для Суворова настолько важна, что трудно даже сослаться на какое-то определенное место.

В целом эта сторона его исследования довольно убедительна, хотя не обходится без создания новых мифов. Авторских мифов Суворова.

<...>

Часы налета?!?!?[12]

Всякое оружие, как и абсолютно любая техника, требует квалификации для применения. Чем сложнее техника — тем и квалификация выше. Проще всего — бежать в атаку с дегенеративным воплем «Уря-я-я-я!!!!!!!» и палить от бедра в белый свет, как в копеечку, из любимого сталинского пистолета-пулемета, символа современных вооружений. Уже винтовка требует более серьезного обращения и осмысленного применения. Еще сложнее приводить в движение танк, пулеметный ствол, артиллерийское орудие.

Солонин показывает на множестве примеров, что солдаты и офицеры Красной Армии попросту не обладали нужной квалификацией. По существу, они губили доверенную им технику или в лучшем случае использовали ее на незначительную часть возможного.

Очень интересная тема: при всем своем декларативном «демократизме» советская система ни в какие времена не была способна работать на человека и использовать его потенциал. Сталин и его сарычи, прозванные «соколами», искренне полагали, что колоссальные армии и громадное количество оружия и техники само по себе сделает их непобедимыми. И, как обычно, проиграли — именно потому, что не учитывали «человеческого фактора».

Пока не будем развивать эту тему, вернемся к Солонину.

Марк Солонин нимало не отрицал всего сказанного Суворовым… Он на Суворова опирался. В этом смысле Солонин, конечно, не ученик Суворова, но его последователь. «Если я вижу далеко, то это потому, что я стою на плечах гигантов», — сказал в свое время Чарльз Дарвин. С плеч Суворова его последователь сумел увидеть дальше того, кто первым вошел в эту дверь.

Он просто делает следующий шаг.

Марк Солонин показал, что нацисты не уничтожили накопленное для захвата Европы. И не истребили Красную Армию. Все проще: в 1941 году Красная Армия попросту разбежалась. Приграничные части состояли из жителей западных областей СССР, «присоединенных» к СССР в 1939 году. При первых же ударах они побежали… А потом разбрелись по домам. В 1944–1945 годах в Советской Армии насчитывалось 3 млн «повторно призванных»: тех, кого вновь пошедшая на запад Советская Армия призвала второй раз.

Вот теперь, после Солонина, все становится окончательно ясно!

 

Чего нет у Суворова с Солониным

Не только Суворов, рассуждающий в основном о калибре пушек и ходовых характеристиках танков, но и Солонин не произнес крамольной фразы… Вплотную подошел к ней… Фактически дал многие сведения… Но не решился переступить важный психологический запрет…

Придется решиться мне!

Дело в том, что Вторая мировая война для русского народа и всех народов СССР была еще и Второй Гражданской войной. Стоит понять это — и исторические пазлы собираются уже окончательно.

Начать с того, что Гражданская война только в советских учебниках шла с 1918 по ноябрь 1920 года. Якобы вот победили Врангеля — и все, и советские люди под руководством родной партии большевиков пошли строить счастливую мирную жизнь и готовить бесклассовое общество. Это не так.

1) Боевые действия между Красной Армией и Белой армией (Земской ратью государства братьев Меркуловых) на Дальнем Востоке продолжались до 1924 года.

Даже формально Гражданская война продолжалась по крайней мере до этого времени — пусть и не в Европейской России.

2) В СССР о боевых действиях против крестьянских армий писали как о «мятежах» и в лучшем случае как о восстаниях. В какой-то степени восстанием можно считать события в Петербурге и на всем Северо-Западе в 1921 году. Это восстание вошло в историю как «Кронштадтский мятеж» — коммунисты пытались преуменьшить масштабы события.

Но разве движение крестьян на Тамбовщине было восстанием? «Зеленые» в Тамбовской губернии с самого начала Гражданской войны существовали автономно. Они слабо поддерживали белых, но с красными воевали до осени 1922 года. Они не «восстали», они продолжали войну. А коммунисты, разделавшись с белыми армиями, активизировали войну с «зелеными» ополчениями крестьян.

Точно так же и крестьяне Сибири никогда не были подданными Совдепии. Они не могли ни «изменить» советской власти, ни «восстать» против нее даже при сильном желании.

Война с «зелеными» 1920–1924 гг. была не цепью восстаний, а продолжением Гражданской войны. На этой стадии войны погибли 238 тысяч красноармейцев[13] и порядка миллиона вооруженных крестьян и мирного населения, заложников и истребленных.

И дату конца боевых действий назвать трудно. На Сахалине последние «зеленые» партизаны были разбиты в 1925 году. В Крыму последние «зеленые» и татарские националисты сдались в 1926 году. В Якутии последние «зеленые» партизаны были разбиты только в 1929 году. «Армия ислама» Джунаид-хана последний раз приняла бой в 1934 году.

Уже этих данных достаточно, чтобы понять: и после 1920, и после 1922 года Гражданская война продолжалась.

3) В 1920 году за границу ушли белые армии: сотни тысяч вооруженных людей, принимавших присягу. Все они считали себя русскими или россиянами и никогда не были враждебны России. Но они находились в состоянии войны с Советами и были непримиримыми врагами советской власти и самой идеи коммунизма.

С руководителями белого лагеря никто и никогда не заключал мирного договора и не признавал своей капитуляции. Формально армии Врангеля, Юденича, атамана Семенова, Земская рать правительства Меркуловых во Владивостоке, боевая дружина генерала Пепеляева находились в состоянии войны с советской республикой.

Люди из Российского Общевоинского Союза и Братства Русской Правды, белые солдаты и офицеры, проникали в СССР, совершали теракты, продолжали Белую борьбу другими средствами.

Коммунисты тоже продолжали войну на территории других государств. Война с Белыми армиями была перенесена на территорию других стран, велась другими средствами, но вовсе не завершилась.

В 1928 году при весьма странных обстоятельствах скончался барон Врангель. В 1930 году убит при попытке похитить его агентами НКВД генерал Кутепов.

В 1937 году похищен агентами НКВД и вывезен в Москву новый председатель Российского Общевоинского Союза генерал Миллер. Похищение совершилось с целью продвинуть на пост председателя РОВСа агента НКВД генерала Н.В. Скоблина.

Отправляясь на встречу и чувствуя опасность, Миллер оставил записку сотрудникам с указанием, к кому он отправился вместе со Скоблиным. Поэтому захватить РОВС коммунистам не удалось. Генерал Миллер был расстрелян в Москве 11 сентября 1939 года, уже после начала Второй мировой войны, накануне вступления Красной Армии на территорию Речи Посполитой.

С белыми эмигрантами, которых удавалось захватить во время рейдов на территорию Польши, Румынии или Китая, и с теми, кто возвращался в Совдепию, поверив красной пропаганде, поступали по законам военного времени.

И после Второй мировой войны тоже. Все бывшие русские подданные, которых застал рейд Красной Армии в Китае в 1945 году, были уничтожены или сосланы. В особенности сурово поступали со всеми социально активными людьми: кто в эмиграции высказывался хоть о чем-то политическом.

Гражданская война продолжалась и после Второй мировой войны. Оставляя русскую землю, Белая армия вывозила с собой прах своих солдат и офицеров: красные оскверняли и уничтожали могилы. В 1921 году прах В.О. Каппеля, умершего на льду Байкала в 1920-м, был перенесен из Читы в Китай и захоронен в Ивер-ской церкви города Харбина в Маньчжурии.

А в 1955 году установленный на могиле В.О. Каппеля памятник снесен по требованию СССР: после перехода власти от Чан Кайши к Мао Цзэдуну. Коммунисты в 1955 году довоевали. В 1955-м довели до конца то, чего не смогли сделать в 1921-м.

Уже этих данных достаточно, чтобы понять: и после 1920, и после 1922 года Гражданская война продолжалась.

Это была вовсе не только война русских с русскими и не война народов Российской империи друг с другом или их разных партий. Гражданская война с самого начала считалась Мировой войной пролетариев с буржуями. Фактически она была войной утопии с исторически сложившейся реальной политической, общественной и экономической жизнью. Такая война не признавала никаких границ между государствами.

В каждом государстве и в каждом народе коммунисты видели угнетенный пролетариат и эксплуататоров — буржуев. Они считали, что рано или поздно Гражданская война вспыхнет везде, во всех государствах. Земшарная республика Советов — неизбежна!

В разделе Первом Конституции СССР 1924 года, «декларация об образовании Союза Советских Социалистических Республик», прямо писалось:

«Воля народов советских республик, собравшихся недавно на съезды своих Советов и единодушно принявших решение об образовании Союза Советских Социалистических Республик, служит надежной порукой в том, что Союз этот является добровольным объединением равноправных народов, что за каждой республикой обеспечено право свободного выхода из Союза, что доступ в Союз открыт всем социалистическим советским республикам, как существующим, так и имеющим возникнуть в будущем, что новое союзное государство явится достойным увенчанием заложенных еще в октябре 1917 года основ мирного сожительства и братского сотрудничества народов, что оно послужит верным оплотом против мирового капитализма и новым решительным шагом по пути объединения трудящихся всех стран в Мировую Социалистическую Советскую Рес-публику»[14].

Остается поражаться или слепоте, или чудовищному лицемерию тех, кто отрицает: СССР готовился к войне. Конечно, готовился. И не только в конце 1930-х годов.

СССР ВСЕГДА готовился к войне и вел войну. Он и был создан, как временный военный лагерь на пути к Земшарной республике Советов.

Различия в позициях Троцкого и Сталина не так уж сильны. Троцкий слишком уж увлекся своим собственным красноречием и красноречием коллег. Он думал, что Мировую революцию можно и должно подтолкнуть пропагандой марксистских идей.

А Сталин (и уж, наверное, не он один) полагал, что агрессия уже захваченной коммунистами страны против других — самый лучший способ организовать эту самую Мировую революцию. То есть революции — вооруженного восстания масс — в этом случае может и не быть. А Гражданская война есть: война армий за разный политический строй. Сперва Гражданская война, а уж потом, может быть, и революция, если аборигены оценят. И Гитлера он называл именно «ледоколом революции», а не «ледоколом империи» или «ледоколом СССР». Стремясь завоевать весь мир, Сталин только продолжал начатое в октябре 1917-го. Только иначе.

Вот Виктор Суворов судорожно доказывает исходную агрессивность СССР в конце 1930-х годов… И это вызывает улыбку у историка: ну что ломится в открытую дверь?! СССР и создавался, как плацдарм для завоевания мирового господства. Суворов приводит только отдельные, поздние примеры, не более.

 

Опыт революционных войн

Победив, революция пытается распространить себя и на соседние страны. Французская революция пыталась принести то, что она считала своим высшим достижением, в Италию, Германию, Испанию. Принести на штыках французской армии. Гражданская война сделалась одновременно и национальной войной.

Так же точно и коммунисты еще до переворота Сталина в 1929 году были готовы вторгаться в другие страны, чтобы принести в них советскую власть. Гражданская война создала опыт: советскую власть удалось принести в Среднюю Азию, Грузию, Армению, на Украину и в Молдавию. Не будь штыков Красной Армии — там не было бы советской власти. Национальная война велась не за территорию и ресурсы, но за право установить в стране другой политический строй. Национальная война легко перехлестывала в гражданскую.

Но никакая болезнь и никогда не проникнет в здоровое тело. Никакие немецкие денежки, никакая пропаганда еврейских и европейских умников никогда не свалили бы Российскую империю, не ввергли бы ее в Гражданскую войну, если бы Российская империя была бы совершенно здоровым организмом.

Точно так же и никакая военная агрессия Советской России или СССР не могла бы установить советскую власть без помощи населения захваченных стран. Польша не стала советской не потому, что она большая и сильная, а потому, что против советской агрессии пошли даже польские коммунисты и анархисты. Никто в Польше не хотел становиться частью государства с центром в Москве. Эстония маленькая, но и она отстояла свою независимость. А Украина большая, но в ней были те, кто помогал большевикам ее завоевывать. И в маленькой Армении этих любителей хватало.

Советской власти в Армении не было бы и в том случае, если бы все армяне дружно поднялись против советской власти. Но часть армян были коммунистами, они и сами хотели советской власти. Они помогали Красной Армии и устанавливали советскую власть вместе с комиссарами из Москвы.

Гражданские войны в странах Европы вспыхивали и без всякой провокации со стороны СССР. «Красное двухлетие» в Италии, Гражданская война в Испании 1936–1938 годов, Великая забастовка 1926 года в Британии, Гражданская война 1926 года в Польше, фашистские перевороты в Болгарии, Венгрии, Румынии, Литве, Латвии происходили и без введения советских войск. Тем более без «руки Москвы» началась Гражданская война в Китае, и Китай распался на 8 враждующих государств. СССР не имел никакого отношения к множеству революций и путчей в странах Латинской Америки.

Между 1914 и 1945 годами мир неузнаваемо изменился. События в России были важны, но они — только часть событий во всем мире. С 1914 года мир вступил в полосу войн и революций, продолжавшуюся 21 год… Он вынырнул из этой кровавой «полосы» совершенно другим! Как герой сказки, ныряющий в кипящее молоко или в кровь. Нет ни одной страны, в которой за эти 21 год не изменился бы политический строй. В одних странах он изменился не очень значительно, в других все стало совершенно иным, но никто не остался таким же, как был до 1914-го.

На фоне этого двадцатилетия Вторая мировая война — только завершающая фаза Мировой гражданской войны.

Историки спорят: прогремели на свете две Мировые войны, 1914–1918 и 1939–1945 годов или была только одна Мировая война, но с большим, сравнительно мирным, перерывом между активными фазами?

Но точно так же, как задаются вопросом о числе Мировых войн, можно спросить и иначе… А сколько было Гражданских войн? Было их много в разных странах, с разными датами, или все это одна, растянувшаяся во времени, грандиозная Мировая Гражданская война 1914–1945 годов? В этой Мировой Гражданской войне Гражданская война в России 1917–1922 года — только один из эпизодов. Вторая мировая война — тоже один из эпизодов.

На мой взгляд, вопрос только в одном: считать ли Мировой Гражданской войной весь период 1914–1945 годов или только 1939–1945?

 

Россия — продолжение Гражданской войны

Наверное, самый подлый и самый лживый из тезисов официальной советской пропаганды: о политическом единстве советского народа.

К 1939 году в СССР было множество людей, вовсе не разделявших воззрения коммунистов, а то и враждебных этим идеям. Не будем даже говорить, что в зарубежье жило до миллиона активных врагов советской власти и что они охотно работали на финскую, германскую, американскую, китайскую, японскую разведки и армии.

Число советских перебежчиков в Финляндию, Китай и Персию, Румынию и Польшу исчисляется по крайней мере десятками тысяч человек.

В 1941 году Красная Армия частично разбежалась — новобранцы из западных районов СССР. Частью же Красная Армия сдавалась в плен батальонами, полками и чуть ли не дивизиями.

Число сдавшихся называют разное: от 3–5 млн до 4–5 млн. Приблизительность цифр доказывает одно: толком никто не считал. Именно по их поводу Сталин произнес свое знаменитое: «В Советском Союзе нет военнопленных. В Советском Союзе есть предатели».

Заметим: Сталин поступил с этими людьми не как монарх, президент, глава правительства. Он действовал по законам Гражданской войны. И когда решал, что за сдавшихся в плен отвечают члены их семей, он поступал по законам той, казалось бы, уже давней Гражданской войны 1917–1924 годов.

И он сам, и его окружение были сформированы Гражданской войной и как личности, и как политические деятели.

Но их решения и их политические пристрастия совершенно не обязаны были разделять все россияне.

Известно, что в вермахте служило много жителей Советского Союза: 310 тысяч русских, 53 тысячи казаков, 250 тысяч украинцев, 110 тысяч человек из народов Северного Кавказа, волжских татар — 40 тысяч, крымских татар — 20 тысяч, других тюркских народностей — 180 тысяч человек. Это на начало 1945 года, и к тому же в это число не входят эстонский, латышский легионы СС, несколько литовских батальонов СС.

Если граждане одной страны воюют во враждующих армиях — то что это, если не гражданская война?!

Казаки в 1941-м раскололись на прокоммунистические и пронацистские силы. Казачья белая эмиграция встала во главе казачьего коллаборационизма, а во главе казачьих частей стоял штандартенфюрер СС, казачий батько Гельмут фон Паннвиц.

Крымские татары и народы Северного Кавказа (чеченцы, карачаевцы, калмыки) дали примерно одинаковое количество добровольцев в вермахт и в Красную Армию. Если это не раскол народа и не гражданская война, то что же это?

Как видно, во время событий 1941–1945 гг. между собой воевали не только и даже не столько национальные силы, сколько политические. Сидели в окопах друг напротив друга, стреляли друг в друга из пушек и ружей, сходились в рукопашных люди одних народов. И в огромном большинстве случаев речь шла не об «отдельных отщепенцах» — это позднейшая пропагандистская утка, речь идет о расколе народов по политическому принципу.

Всегда, когда в столицу временно оккупированной страны (нациками или комиками, без разницы) вступала национальная армия, всегда речь шла об определенной политической силе! Которая планировала использовать получение власти для проведения своей политики и реформ в соответствии со своей идеологией.

Не только военнослужащие вермахта, но и угнанные на работу, трудившиеся в спецлагерях, носившие на одежде специальный знак «Ост» — и из них не больше 15 % хотели вернуться в СССР. Если читателю очень хочется, он может считать, что 85 % бывших советских людей были негодяями и предателями по духу. Но и в этом случае Гражданская война — налицо.

Число «перемещенных лиц» в Германии на 1945 год неизвестно. Согласно официальной советской статистике, в 1945-м «вернулись на родину» 5 236 130 человек. Статистика наверняка не полна: слишком многие пытались спрятаться, сбежать, укрыться от возвращения в СССР. Но судьбы их уже предрешены.

 

Сговор в Ялте

Послевоенная система родилась как результат сговора нескольких самых сильных стран земного шара. Каждая из них охотно распространила бы свой политический строй на весь земной шар. Ведь Гражданская война идет Мировая. Не только Сталин охотно создал бы Земшарный СССР. Англосаксы охотно сделали бы земной шар сплошным скоплением «демократических республик», экономически зависящих от США и Британии.

В ходе Мировой гражданской войны самые сильные державы не могут одолеть друг друга и потому договариваются о том, каким будет послевоенное устройство мира. Это происходит на Крымской конференции, в Ялте, 4—11 февраля 1945 года. Встреча У. Черчилля, Ф.Д. Рузвельта, И.В. Сталина при участии министров иностранных дел и начальников штабов: три победителя во Второй мировой войне откровенно делили добычу.

Народы воевали и строили, люди надеялись и верили, что приближают «этот день победы». Что после Дня победы они смогут хоть как-то влиять на устройство своей жизни. А все уже было решено. И, может быть, самое отвратительное, самое издевательское в этом то, что решали за другие народы, делили мир державы, объявившие сами себя воплощениями демократии и светочами прогресса.

В Коммюнике конференции три державы решали, что после поражения Германии каждая из них оккупирует определенную зону, а Большой Берлин будет находиться под совместным управлением. Германия должна была находиться под совместным управлением трех держав-оккупантов, главнокомандующие которых будут находиться в Берлине. Разделены были и будущие репарации.

Немцы еще умирают на фронтах, еще поднимаются в безумные атаки. Немецкие женщины харкают кровью, учатся жечь фаустпатронами танки на улицах собственных городов. Еще собирается «фольксштурм»: старые да малые, младше 16 и старше 60 лет. Они идут умирать под гусеницами советских танков с шибко веселой народной песней:

Wir — «neue Waffen»,

Wir — alte Affen.

Что означает по-русски:

Мы — «новое оружие»,

Мы — старые обезьяны.

Еще где-то бегут вдоль линии фронта немецкие коммунисты — служащие Советской Армии. Они бегут с рупорами в руках, кричат через линию окопов призывы сдаваться, бить нацистов, переходить на сторону Советов, строить демократическую Германию. Еще немецкий же снайпер, скрипнув зубами, ловит «предателей» на мушку по слуху, на голос.

А все уже сосчитано, поделено. Известно, как эти люди будут жить, в каких условиях, сколько они будут платить и кому.

В «Декларации об освобожденной Европе» державы дружно заявляли, что они будут согласовывать свои действия при решении политических и экономических проблем Европы после войны. На Крымской конференции декларировалось, что все народы Европы смогут «создать демократические учреждения по собственному выбору»[15]. А если выбор народа — фашизм? А если — национал-социализм?

Ах! О таких ужасах у нас до сих пор не принято говорить!!!

Союзники договорились о том, что будущее государственное устройство Югославии решит Временное объединенное правительство, в которое войдут все политические силы — от коммунистов до монархистов.

Было также решено, что в правительство будущей Польши войдут и польские политические эмигранты — ее законное правительство, бежавшее за границу в 1939 году. Определялась будущая граница Польши, и решено было отдать Польше давно онемеченные земли на севере, например, Гданьск-Данциг, и на западе — Щецин.

Но одновременно решалось, что Вильно станет литовским Вильнюсом, а Львов станет украинским городом. Немцев выгонят из собственных домов, прикладами забьют в товарные вагоны и навсегда увезут из Данцига, где родилось и выросло больше двадцати поколений. Но точно так же поляки из Львова и Вильнюса будут поставлены перед простым выбором — бежать с родины или быть истребленными.

Было также решено, что не позднее, чем через 2–3 месяца после капитуляции Германии СССР вступит в войну с Японией и получит Южный Сахалин и Курильские острова. На этих землях еще живут японские поселенцы, они еще строят какие-то планы, на что-то рассчитывают и надеются — но и они уже обречены.

Разбредаются по Европе угнанные на восток украинцы, русские и белорусы… Большинство из миллионов «перемещенных лиц» хотят немногого — хоть как-то устроиться и отдохнуть, не возвращаться в Советский Союз. Но и их судьба предрешена: на Ялтинской конференции разбойники договорились, что в Советский Союз должны вернуться все, кто на момент начала войны был гражданином СССР. Независимо от своего желания. Если власовцы, казаки или кабардинцы сдаются в плен союзникам — они тоже подлежат выдаче.

 

Великое предательство

Весной 1945 года Русская освободительная армия генерала Власова, РОА, еще ведет какую-то самостоятельную политику. Она еще вступает в бой за Прагу: нацисты заминировали город, хотят его взорвать, как взорвали Варшаву. Чехи подняли восстание, зовут на помощь.

В учебниках по истории СССР писалось много самых разнообразных сказок; одна из них про то, как 8 мая 1945 года восставшие жители Праги бросили по радио клич: «Красная Армия, выручай». На самом деле радиопризыв был на трех языках сразу — на русском, французском и английском. Почему на русском? А потому, что чехи знали о русских частях вермахта. Звали они не Красную Армию.

В СССР изо всех сил скрывали, что Прага освобождена от гитлеровцев силами власовской армии. Но что поделать? Факт остается фактом — дивизия Власова первой пришла на помощь чехам, опередив и советские войска, и американцев. Именно она фактически спасла чехов от резни, а Прагу — от неминуемого превращения в каменную пустыню. Более 300 власовцев заплатили за это жизнью, в несколько раз больше были ранены. После 1989 года в Праге поставлен памятник солдатам и офицерам власовской армии.

Но факт и другое — помогая чехам, власовцы потеряли несколько драгоценных дней, когда они могли бы уйти вглубь американской зоны оккупации. Они оказались зажаты между боевыми порядками 25-го советского танкового корпуса и 3-й танковой американской армии. Американцы отказались пропустить 1-ю дивизию Власова. Несколько дней шли переговоры. Лично Власову и людям из его окружения несколько раз предлагали переодеться в штатское и бежать. Он отказался.

Многие американские офицеры относились к власовцам сочувственно, но — люди военные — они получили приказ, и они выполнили приказ. Командующий третьей армией Д. Паттон категорически отказался взять власовскую армию в американский плен и посоветовал только пробиваться на запад мелкими группками. 12 мая дивизия официально была распущена последним приказом генерал-майора С.К. Буняченко. Началось массовое неорганизованное бегство людей; американцы доносили, что «белые русские» бегут от Красной Армии, «как звери». Руководство армии приказало открыть огонь по спасающимся русским, велело «задержать всех белых русских и выдать их Красной Армии». 12–14 мая шло планомерное уничтожение остатков дивизии, расстрел безоружных людей, которым не стало места на земле. Из 10 тысяч спасителей Праги уцелели буквально единицы.

Что тут сказать? Наверное, так: да здравствуют Соединенные Штаты — верные союзники Сталина! Ура американской демократии!

В числе спасшихся — командир батальона 3-го полка П.Н. Кучинский — он выдал местоположение и опознал А.А. Власова. За этот воинский подвиг, достойный настоящего советского человека, ему присвоили звание капитана Советской Армии и дали ему орден Отечественной войны 1-й степени.

Впрочем, еще неизвестно, как сложилась бы судьба власовцев, и сдайся они американцам. В 1945–1947 годах англичане и американцы выдали на верную смерть несколько сотен тысяч русских людей, не желавших возвращаться в СССР.

Подробности ужасны. Русских людей обманывали до последнего момента, были случаи, когда им подмешивали в кофе снотворное и выдавали СМЕРШу спящими. Английский капитан Дэнис клялся именем королевы, что устроит русским казакам встречу с фельдмаршалом Александером, после чего отвез их прямо в расположение советских частей.

Доблестные англичане, природные рыцари, чьи офицеры очень гордились своим джентльменством, сами принимали участие в убийствах и пытках. 1 июня 1945 года 8-м Аргайльским батальоном со страшной жестокостью был разгромлен Казачий стан. Массовыми самоубийствами сопровождалась выдача в Лиенце Казачьего стана генерал-майора Т.И. Домашевского и 15-го казачьего кавалерийского корпуса трехдивизионного состава Г. фон Паннвица. Детей, стариков, женщин, раненых избивали ногами и прикладами, силой швыряли в подошедшие грузовики. Английские солдаты очень веселились, когда казаки убивали жен и детей, оставляя последнюю пулю для себя. Остается пожалеть, что пулю они оставляли не для британских подонков.

И в американской зоне оккупации 19 января 1946 года в Дахау 14 человек покончили с собой, 21 человек пытались убить себя. В Платтлинге 24 февраля 1946 года тоже прошли массовые самоубийства. Американцы и англичане старались спасти самоубийц и всегда выдавали их — порой еще в бинтах.

Генерал-майор В.И. Мальцев в 1938–1939 годах провел 11 месяцев в Ашхабадской тюрьме, где подвергался страшным истязаниям, но не подписал никаких «признаний». Этот человек шел за Власовым совершенно сознательно и идейно. В американском плену он писал отчаянные письма генералу Эйзенхауэру, стремясь спасти своих офицеров от выдачи. Он выражал полную готовность предстать перед международным судом.

В момент выдачи, 16 августа 1945 года, Мальцев перерезал горло заржавленной бритвой. Американцы поместили его в закрытый советский госпиталь, оттуда он переведен в Бутырскую тюрьму. На суде Мальцев держался непримиримо.

Американская военная пресса очень веселилась по поводу самоубийств; сохранилось немало статей, так что отвертеться от фактов американцам будет непросто.

Любопытно, что уже в 1970-е годы А. Иден (лорд Эйвон), персонально отвечающий за «проведение всей этой политики», неоднократно писал графу Н.Д. Толстому, автору книги «Жертвы Ялты», «пытался оправдать репатриации, отказываясь в то же время отвечать на конкретные, причем ключевые вопросы»[16]. По-видимому, считал, что все было правильно. В 1995 году англосаксы и французы пышно отпраздновали окончание II Мировой войны. И ни слова покаяния. Все в порядке.

Не менее ужасна участь югославских четников, воевавших против коммунистов Тито. Тот же самый капитан Дэнис выдал словенский корпус Льва Рупника вместе с больными, ранеными, инвалидами. В грузовики швыряли даже инвалидов в гипсе и слепых, потом прикладами стали загонять медицинских сестер и врачей. Среди самоубийц были дети 13 и 14 лет, брат и сестра. Они были неумелые, не довели дела до конца, и добрые английские солдаты помогли подросткам, добили их штыками.

Один из очевидцев описывал, как «бежал, вернее, скакал… инвалид на костылях. Отталкиваясь от земли своими подпорками, громадными прыжками несчастный пытался укрыться в лесу. Английские солдаты встали на колено и стали бить в него из карабинов. Они хохотали. Они веселились»[17].

Хорватским четникам обещали, что их отвезут туда, где их ждет король Петр II. Монархисты с криками радости штурмовали грузовики — торопились на встречу со своим королем.

Этих четников выдали вместе с членами их семей. Все 16 тысяч человек расстреляли и сбросили в Кочевскую пропасть. Потом в пропасть спустили взрывчатку, трофейные фаустпатроны, и подорвали — чтобы уж наверняка никто не спасся.

Строго говоря, по ялтинским соглашениям выдаче не подлежали ни западные украинцы и белорусы, ни граждане прибалтийских государств, ни белая эмиграция, в том числе ни Шкуро, ни Краснов, ни Семенов — ведь все они ни единого дня не были гражданами СССР. Тем более, не было и не могло быть никаких документов о выдаче одних граждан Югославии другим.

Но конечно же, когда речь зашла об «умиротворении» Сталина, синим огнем горели все международные соглашения. Очень уж нужен был Сталин западным демократиям, чтобы ссориться с ним из-за каких-то там прав человека или других глупостей.

Что до Краснова и Шкуро — то красные накопили к ним слишком уж много счетов и уж очень хотели напиться их крови, включая и кровь писателя и общественного деятеля Петра Николаевича Краснова. 17 января 1947 года он был повешен в Москве, не дожив до 78 лет восьми месяцев.

По официальным данным, П.Н. Краснов «был захвачен советскими войсками». Но это ложь: доблестные союзники Сталина выдали и его, и всех остальных людей, числом до полутора миллионов; людей, порой доверчиво ждавших, что их спасут те, кто столь восторженно хвастал своей «демократией».

Мне известны только три случая, когда официальные лица Запада выступали против этих выдач. Папа Римский Пий XII официально высказался против выдачи людей «вне зависимости их воли и отказа в праве убежища».

Другой — это даже не клерикал, это очень плохой человек, злой фашист генерал Франко. На Восточном фронте воевала испанская «Голубая дивизия», и Франко вполне мотивированно спросили:

— А если бы кто-нибудь из ваших военных выдал бы Сталину русских?

— Повесил бы высоко и коротко! — рявкнул Франко. — А до того яйца бы оборвал!

И дальше он еще долго высказывался о депортациях в выражениях, которые не позволяют воспроизвести их на бумаге.

Не выдал ни одного из интернированных в Лихтенштейне премьер-министр этого маленького государства А. Фрик (сын крестьянина, в отличие от британских джентльменов). Советские дипломаты грозили ему, что если Лихтенштейн не выдаст интернированных на его территории солдат и офицеров 1-й русской национальной армии, СССР никогда не установит ни дипломатических, ни экономических отношений с Лихтенштейном. «Ваше дело, — ответил премьер-министр, — но я не хочу, чтобы мои внуки когда-нибудь смогли сказать, что их дед был убийцей». По-видимому, английские аристократы не имеют ничего против этого звания.

Неоднократно против политики выдачи выступали немецкие генералы и офицеры — но они выступали в защиту однополчан, и отношение к ним было понятным: «Что?! Эта бошская свинья еще гавкает?!»

Но вот характерная деталь: когда в Австрии союзники — англичане и американцы, стали выдавать сталинской охранке казаков, казачий батько и генерал-майор вермахта Гельмут фон Паннвиц сам пошел за своими однополчанами и разделил их судьбу — был казнен коммунистами в Москве в 1947-м. 144 офицеров вермахта добровольно ушли в плен со своими русскими однополчанами, 690 казачьими офицерами[18]. Вечная слава героям.

Переводчик Р. Ресслер добровольно остался с Власовым, хотя в момент ареста Андрея Алексеевича его пытались отделить от начальника. Он вернулся в ФРГ в 1955 году, отсидев в ГУЛАГе 10 лет.

Удивительно, но факт — жизнь в Третьем рейхе и служба в рядах вермахта формировала более высокие человеческие качества, чем жизнь в демократии и служба в рядах армий-освободительниц.

Имеет смысл подчеркнуть еще раз — ни западные народы, кичащиеся «демократией», ни правители этих держав не имеют никаких прав на «белые одежды». Я бы даже сказал, что в ряде случаев у западных народов меньше прав на белые одежды, чем у немцев, а у правителей западных стран меньше прав называться порядочными людьми, чем у Гитлера и Бормана.

Какое право имеют осуждать Орадур и Бабий Яр английские солдаты, со смехом стреляющие по спасающемуся калеке? Швыряющие в грузовики человека в гипсовом корсете на обеих ногах? Прикалывающие штыками двух неудачных самоубийц-подростков?

Да никакого! Интересно только, в каких комиссиях по правам человека заседали, кого учили жить, вернувшись на родину, эти радостно смеявшиеся люди, убийцы обреченного калеки?

Что касается вождей народов, то тут возникает вопрос… Очень страшный… Очень неприличный вопрос… Даже вымолвить боязно… Скажите — а чем Рузвельт и Черчилль принципиально отличаются от своего союзника Сталина? И более того — а чем они принципиально отличаются от Гитлера и Риббентропа? Тем, что они выиграли войну, да? А еще чем?

<...>

Мировая гражданская война

Вторая мировая война была гражданской не только для СССР. Это был взрыв, в ходе которого почти во всех государствах Европы и мира сменился политический строй.

До Великой войны 1914–1918 годов мы видим один мир. С «пятью Великими державами», абсолютным лидированием стран Европы, с сочетанием монархии и либеральной демократии во внутренней политике ведущих держав.

После 1945 года возникает совершенно другой: с другими лидерами, другим политическим, экономическим и общественным строем, другими приоритетами.

В огне Первой мировой войны прежнее мироустройство рухнуло, а новое не появилось. Все страны мира оказались перед необходимостью выбора.

Версальская система завязала множество узелков международной напряженности. После Революции 1917 года и Гражданской войны 1917–1922 годов остро встал вопрос о политическом строе…по сути дела во всех странах Европы. Мировая политическая система и направление развития во всех государствах Европы оставались очень неопределенными. Период 1918–1939 гг. в мировом масштабе — период промежуточности, неопределенности, переходности.

Италия долго металась между социализмом, демократией и фашизмом.

В Испании фашизм стал спасением от коммунистического и анархического эксперимента — в ходе Гражданской войны 1935–1938 гг.

Франция: кризис либеральной демократии, рост сил социал-демократов, проблема авторитаризма, реставрации монархии, роста коммунистических сил.

Великобритания: агитация в пользу коммунизма и национал-социализма. Нарастание автократизма власти, рост автономии управленческого аппарата от демократически избираемых органов представительской власти.

Восточная Европа с конца Первой мировой войны между коммунизмом, фашизмом, социал-демократией и национал-социализмом. В каждой стране Восточной Европы была своя специфика, но борьба шла именно между этими силами. И почти все страны Восточной Европы (Венгрия, Болгария, Румыния, Греция) в конечном счете сделали выбор в пользу фашизма или автократизма, близкого к фашизму (Польша, Чехословакия).

В Прибалтике устанавливались авторитарные режимы, близкие к фашизму.

В Австрии боролись тенденции присоединиться к Германии и остаться независимыми, а в политике — социал-демократия, либерализм и нарастающий соблазн национал-социализма.

Во Франции коммунисты, фашисты и либералы спорили почти исключительно на газетных страницах, но и тут нарастала напряженность.

Национально-государственное строительство СССР позволяло через систему соподчиненных «народных республик» как угодно увеличивать размеры СССР. СССР и вел военные действия почти непрерывно, в 1923–1939 гг. — в Средней Азии, на Кавказе, Западной Украине. Красная Армия оставалась главным инструментом расширения территории…. Но необходимость вести тайную войну в Европе и в Америке превратила ВЧК, инструмент геноцида, в одну из сильнейших спецслужб мира, НКВД.

СССР противостоял социалистический Рейх с красным знаменем, коричневыми рубахами и пением гимнов, восхитительно похожих на советские.

И все эти силы… Не немцы, не Сталин, а именно что ВСЕ. Все поголовно готовили новую войну.

Вторая мировая война доделала то, что не доделали после Первой мировой. Она внесла определенность в мировую ситуацию. Версальский раздел мира и деятельность Лиги Наций не удовлетворяли, по сути дела, никого. Мировая послевоенная система просуществовала с 1945 по 1989 год и устраивала почти всех европейцев.

В ходе Второй мировой войны АБСОЛЮТНО ВСЕ страны Европы наряду с войной национальной (или цивилизационной?) вели и гражданские войны — войны между гражданами одной страны, у которых были разные политические убеждения и разные представления о желательном будущем. Во многих странах (Франция, Польша, Советский Союз, Венгрия, Болгария, Испания, Австрия, Германия) гражданская война была не менее жестокой, чем война национальная.

Даже в тихой Британии и спокойных Соединенных Штатах политический строй изменился: либеральная демократия сменилась в них корпоративной, в которой гораздо меньше «можно».

Ни одно государство, участвовавшее во Второй мировой войне, не сохранило прежний политический строй.

«Мировая революция», которой бредили большевики, не состоялась. Но Мировая гражданская — состоялась. Она продолжалась порядка 2 десятков лет и охватила весь цивилизованный мир. Как началось в 1914 году — так и продолжалось до 1945-го.

После Второй мировой войны изменился не только облик мира, границы и сферы зон влияния. Изменилась политическая карта внутри всех государств-участников. Говорить об этом до сих пор считается очень неприличным, но это так.

Победители во Второй мировой войне создали множество мифов. Эти мифы изучались в учебниках и пропагандировались в романах и фильмах. А рассказывать о реальных событиях и фактическом положении дел стало чем-то непатриотичным и как бы враждебным по отношению к собственному народу. А следовательно, и небезопасным.

К 1960-м годам выросло первое поколение, представлявшее себе Вторую мировую войну в первую очередь по этим мифам.

 

К истории Мировой гражданской

Суворов начал разваливать здание этих мифов. Он дал объяснения многого из того, о чем врали десятилетия. А исследователя чуть не зашибли возмущенные «патриоты», и его счастье, что он сидел в Лондоне: не так просто до Суворова добраться.

Солонин продолжил и сказал даже больше, чем Суворов. Но агрессия против него была меньше… Наверное, разъяренные патриоты истощились на Суворове. Да и просто все уже привыкли.

Миф начал стремительно рассыпаться. Наверное, на его месте появятся (уже начали появляться) новые мифы, но и реконструировать, «как это было», уже можно.

Но завершить реконструкцию — трудно.

Дело не только в пропаганде и не только в государственном насилии.

Дело в том, что миф — сам по себе теплый и уютный.

Пока ты живешь в этом мифе, ты окружен единомышленниками. Кругом — благожелательные взгляды, кругом люди, готовые подставить плечо. И сам ты осознаешь эту общность как «правильную» и «достойную». Общность, принадлежностью к которой можно гордиться.

Демонтировать миф — это подняться выше племенных, групповых представлений. Процесс вроде подъема по склону горы где-нибудь в Гималаях.

Надо покинуть теплую долину, где живут «все». Наверху меньше тепла, ниже растения, свистят холодные, резкие ветры. Но со склона уже видно больше, чем снизу… например, видно, кто именно готовил Вторую мировую войну. Еще выше — вокруг пятна снега, стягивает холодом лицо, воздух разреженный… Но видно уже совсем далеко! Видно, что твоя долина — только одна из многих, что твои соплеменники ничем не лучше всех остальных.

А надо двигаться туда, где ты окончательно один, где не видно сородичей и куда ни один из них еще не поднимался. Там, под черно-зеленым небом, среди обледеневших скал, мха и пронзительного холодного света, тебе откроется истина. Какая там война! Это Гражданская война, и ее смысл — изменить экономический и политический строй… по возможности, во всем мире.

Страшно. Непонятно. Опасно. Неизвестно, захотят ли поверить тебе, если ты принесешь эту истину вниз, на днище теплой долины, другим.

Любой миф деконструировать неприятно. Увидеть, что Земля вращается вокруг Солнца, а человек произошел от зверообразных предков — значит отказаться от уютной общности с дедом и отцом. Это — начать думать не так, как думали недавние предки и как думают твои сородичи.

«…Марк Солонин совершил научный подвиг, и то, что он делает, — это золотой кирпич в фундамент той истории войны, которая когда-то будет написана…» — так оценил работу коллеги Виктор Суворов.

На мой взгляд, эти слова правильнее отнести к работе самого Виктора Суворова. Он совершил научный подвиг и сдвинул лавину.

А история войны, которую надо написать… Это история Мировой гражданской войны… То ли 1914–1945 годов. То ли все же 1939–1945.

 

В оглавление ТРМ №18