К
100-летию русской революции
ПОСЕЯЛИ
ВЕТЕР, ПОЖАЛИ БУРЮ
Павел Владимирович Тулаев
профессор истории
Международного Славянского Института в Москве,
действительный член
Кирилло-Мефодиевской Академии Славянского Просвещения,
член МОО «Императорское
Русское историческое общество»,
учредитель и главный редактор журнала «Атеней»
(2000-2010).
Член Президиума Славянского комитета России.
Ученый секретарь МСОО
«Всеславянский Союз».
Причины
и формы революции в России
Магия цифр
побуждает нас
вспомнить и заново осмыслить революцию, произошедшую в России 100 лет
тому
назад. Тот факт, что эта тема снова захватила умы лучших сынов нашего
Отечества
и вышла на первые страницы многих ведущих изданий, подтверждает
историческую
важность феномена, существенно повлиявшего на все мировые события в XX веке.
Революция не
была лишь
государственным переворотом, сменой власти в одной стране или просто
заговором,
а имела неизбежный, международный характер. Она была политической
бурей,
разбившей в дребезги все европейские империи, кроме английской, которая
играла
на противоречиях континентальных держав.
Революция была
невиданным восстанием, управляемым извне, который под лозунгами борьбы
за
свободу и интересы народа, сломал всю систему прежних общественных
отношений.
Революция, происходившая в условиях Первой мировой войны, привела к
позорному
поражению России и грандиозной геополитической катастрофе.
Ветер перемен,
бодривший
молодые и неопытные души, вдохновлял новое поколение на конфликт отцов
и детей,
на публичные акции протеста юношей во имя «светлого будущего». То, что
эти
надежды были утопическими иллюзиями, они узнали позже, достигнув
зрелости и
получив жизненный опыт.
С
христианской точки зрения, революция была
страшным грехопадением. Восстание против
Бога повлекло за собой целую вереницу нравственных и физических
преступлений.
Всеобщая смута, как выражались тогда, была мировым пожаром, в котором
погибли
миллионы людей, целые классы и сословия.
Что это было –
судьба,
злой рок или Божья кара? Во всяком случае, революция не была
случайностью. Это
была историческая закономерность, через которую до России прошли, как
через
Голгофу, Голландия, Англия, Франция, Италия и другие западные страны.
Революцию в
России
предвидели и ждали многие, только оценивали её по-разному.
Еще в эпоху дворянского заговора «декабристов»
в начале XIX века,
как раз за сто лет до «Великого Октября», классик русской поэзии А.С.
Пушкин в
знаменитом стихотворении «К Чаадаеву», которое наше поколение учило
наизусть в
школе, писал:
«Товарищ,
верь: взойдет она,
Звезда
пленительного счастья,
Россия
вспрянет ото сна,
И
на обломках самовластья
Напишут
наши имена!»
Здесь всё точно
предсказано. И коммунистическое обращение «товарищ»; и пятиконечная
звезда,
попавшая на униформу революционной армии, на герб и красные знамена
Советского
Союза; и обломки монархии, где культ светских писателей заменил
религиозный
православный культ.
Другой
гениальный поэт –
М.Ю. Лермонтов, младший современник Пушкина, уже чувствовал, что крах
царизма,
приведет к великой трагедии:
«Настанет
год, России чёрный год,
Когда
царей корона упадет;
Забудет
чернь к ним прежнюю любовь,
И
пища многих будет смерть и кровь».
Есть и другие,
более
поздние и подробные пророчества о революции как приближающейся
социальной буре
или «конце света». Но главное, что грядущие катаклизмы не только ждали,
их явно
ощущали и видели те, кому это было дано свыше.
Вообще,
революция как
таковая, как форма отрицания старого мира, его радикального обновления,
произошла задолго до политических переворотов в таких сферах
человеческой
деятельности как наука, литература, живопись, музыка.
Уже мыслители
эпохи
Возрождения, вдохновленные античной классикой, понимали человека иначе,
чем
христиане эпохи средневековья. Английское, немецкое и французское
масонство
поставило во главу угла свободу разума, а не веру, что привело к
выступлению
гуманистов и просветителей против Церкви и клерикалов.
Быстрое развитие
техники
в условиях капитализма качественно изменило не только производство, но
и сам
быт людей. В эпоху электричества, железных дорог, авиации,
кинематографа, радио
и телекоммуникаций все люди иначе стали воспринимать окружающий мир и
самих
себя.
Предреволюционная
Россия
была одной из наиболее развитых европейских стран в смысле достижений
науки и
технических изобретений, особенно в военной области. Она достигла
высоких
темпов развития экономики. Однако в целом наша страна отставала от
мировых
лидеров. Многие предприятия и даже отрасли промышленности зависели от
иностранных инвесторов. Гигантская империя служила рынком сбыта для
западных
товаров, а сама была источником сырья, подобно Индии или Китаю.
Уровень жизни в
царской
России был в несколько раз ниже европейского, а средняя
продолжительность жизни
была катастрофически низкой из-за высокой детской смертности, болезней
и
алкоголизма. Перед революцией государственный долг Российской Империи
вырос с
8,8 в 1913 до 50 миллиардов в 1917. Страну лихорадили забастовки
рабочих, в
которых участвовали сотни тысяч трудящихся. В 1914 году этот уровень
достиг 3
миллионов рабочих, что невозможно объяснить только подстрекательством
революционеров.
В основе
революционного
духа лежала антихристианская философия, а точнее – материализм,
нигилизм и
атеизм, которые получили широкое распространение среди разночинцев и
интеллигенции. Наиболее отчаянные собирались в тайные кружки, партийные
группы
и становились заговорщиками против царского режима. Образ этих «демонов
революции» гениально отобразил в романе «Бесы» Ф.М. Достоевский, где он
раскрыл
глубины падения человеческой личности и парадоксы коллективного
психоза. С другой
стороны, некоторые народники и социалисты видели во Христе образ
идеального
революционера, показавшего пример религиозного восстания в период
Римской
Империи. Последователи Л.Н. Толстого и православные мыслители молодого
поколения искали пути обновления Церкви, занимались «богоискательством».
Революционные
настроения
и доктрины стали основным содержанием живописи конца XIX – начала XX века. Сначала в рамках
реалистической школы возникло целое направление художников-народников,
таких
как Перов, Крамской, Мясоедов, а затем начался бесконечный поиск новых
форм
изобразительного искусства. Причем русские художники-авангардисты –
Малевич,
Кандинский, Гончарова, Ларионов и другие, шли «впереди прогресса» со
своими
черными квадратами, супрематистскими композициями и прочими
абстракциями. Все
эти поиски начались задолго до «Великого Октября».
От веяний новой
эпохи
никуда нельзя было ни спрятаться, ни скрыться. В то время, когда музыка
Моцарта
ублажала души аристократов и мещан, революционный набат Бетховена
зажигал
сердца молодых людей и звал их на баррикады. Римский-Корсаков, помимо
сказки о
Царе Салтане и других романтических произведений на древнерусские и
восточные
темы, написал обработку знаменитой «Дубинушки», песни рабочей артели,
которую
исполнял в разных вариантах популярный бас Фёдор Шаляпин:
«…Но
настанет пора, и проснется народ,
Разогнет
он могучую спину,
И
на бар и царя, на попов и господ
Он
отыщет покрепче дубину
Эх,
дубинушка ухнем!» и т.д.
«Слушайте музыку
революции», – призывал утонченный эстет и православный мистик Александр
Блок. И
эта революционная музыка зазвучала наряду с «Интернационалом» в 1918
году в
Большом театре в сложнейших гармониях «Прометея» А.Н. Скрябина. Любой
образованный человек знает, что другое название скрябинской симфонии –
«Поэма
огня», под которым подразумевался свет Люцифера.
Примеры
революционной
поэзии тоже общеизвестны: от изощренных эстетических поисков Брюсова и
декадентских стихов Кузьмина до хулиганских откровений Есенина и
футуристических конструкций Маяковского. Последний в знаменитом
манифесте
«Пощечина общественному вкусу» 1912 года даже призывал «Бросить
Пушкина,
Достоевского, Толстого и проч. и проч. с Парохода Современности», что
позже,
действительно, произошло на короткий период.
Консерваторы и
преданные
Государю державники, которых назвали «черносотенцами», разумеется, были
против
революции во всех её проявлениях. Свое неприятие политического
авантюризма и
«грядущего хама» по-разному выражали в своих публикациях и писатели
правого
толка: В.В. Розанов, М.О. Меньшиков, Д.С. Мережковский, З.Н. Гиппиус и
многие
другие. Однако их голоса потонули в эйфории
революционно-демократического и
либерального большинства.
С точки зрения
истории и
социологии, революция имела две основные фазы: буржуазную и
социалистическую. В
основе первой, начавшейся в 1905 году и завершившийся в октябре 1917
года,
лежал масонский принцип «свободы, равенства и братства», получивший
своё
юридическое выражение в конституции и первых постановлениях Временного
правительства. Буржуазия, пришедшая на смену родовой аристократии,
хотела иметь
такие же права как у неё. В условиях Первой мировой войны политическим
инструментом буржуазных партий стала Государственная Дума, вступившая в
заговор
против Царя при поддержке военной верхушки.
В то время, как
русские
войска наступали в Галиции, Карпатах и на Кавказе, воюя со своими
бывшими
стратегическими союзниками по Священному союзу и защищая на фронте
ценой тысяч
жизней интересы Антанты, многие политиканы были увлечены разоблачением
тайных
интриг и назначений Распутина, который приобрёл невиданное влияние на
царский
двор. Большинству людей были непонятны стратегические интересы России
на
Балканах и в Константинополе.
Как известно,
заговорщики принудили Николая, когда он был на фронте, к отречению от
престола
в пользу родного брата Михаила Александровича, но было бы неправильно
видеть
корни заговора только среди масонов или военных. Давние противоречия
разделяли
аристократию на враждебные партии, соперничество которых доходило до
подготовки
царских переворотов. Внутри православной Церкви, стремившейся к
независимости
от монарха, к сожалению, тоже не было единства. Св. Синод сразу же
после начала
Февральской революции поддержал и благословил Временное правительство,
убрав из
богослужения упоминание о верности Царю. Даже личная охрана была не в
состоянии
защитить Государя от заговорщиков. Вот почему в день отречения Николай
написал
в дневнике фразу, ставшую исторической: «Кругом
измена и трусость и обман».
Буржуазные
деятели
оказались амбициозными политиками, но недальновидными стратегами. Они
не учли
махинации мировой закулисы и проиграли большевикам дуэль двоевластия
1917 года.
В связи с этим следует учитывать открытия современной конспирологии о
роли
латентных структур и зарубежных разведок.
В осуществлении
буржуазной
революции многие исследования подтверждают руководящую роль масонства,
особенно
ложи «Великий Восток Франции» и «Великой Восток народов России». Роль
тайных
кружков Керенского, Львова, Гучкова, генерала Алексеева и других
высокопоставленных лиц в свержении монархии сегодня тоже изучена
достаточно
подробно.
Достоянием
общественности стала правда о роли генерального штаба Германии в
разработке и
финансировании В.И. Ленина. До революции немецкая разведка делала
ставку на
Парвуса и Троцкого, идеологов «перманентной революции», с которыми
сотрудничал
вождь РСДРП(б). После большевистского переворота, когда «пломбированный
вагон»
доставил Владимира Ильича с целой когортой революционеров на Финский
вокзал в
Санкт-Петербург, немцы стали финансировать руководителя
коммунистической
диктатуры. Пораженец Ленин, как и обещал, превратил империалистическую
войну в гражданскую.
Американские
банкиры и
бизнесмены в критический момент поддержали Троцкого, приехавшего в
революционную Россию из США на корабле со своими сторонниками. Здесь
особенно
бросается в глаза роль еврейского банкира Якоба Шифа, помогавшего
противникам
России еще со времен Русско-Японской войны 1904 года.
В хаосе
революции свои
интересы преследовали и члены Антанты: англичане, французы, американцы,
поддерживавшие белогвардейцев, что стало предметом расследования ВЧК в
рамках
так называемого «Дела Локкарта».
Революция,
внешне
подражавшая Парижской коммуне, в целом была подобна змеиному клубку
противоречий – войне всех против всех.
Здесь столкнулись интересы классов, наций, религий, личностей и
частного
бизнеса. Стихийная волна, поднявшая низы общества и вызвавшая массовый
психоз,
вынесла на верхи новой государственности бывших политических
преступников и
террористов, среди которых было много представителей национальных
меньшинств.
В связи с этим
часто
можно услышать утверждение о том, что власть в Советской России
«захватили
жиды», которые заняли многие руководящие должности. Действительно, роль
евреев
в революции была огромной и предоставление им равных прав с другими
этносами,
наряду с введением уголовной ответственности за антисемитизм, привели к
своеобразному еврейскому ренессансу на советской почве. Однако
неправильно
сводить национальный вопрос в СССР к еврейскому.
Прежде всего
заметим,
что изначально революционный авангард составляли не еврейские
организации и не
социал-демократы, где было много евреев, а народники и анархисты. Бакунин, Герцен, Огарев, Нечаев, Ткачев,
Кропоткин, Плеханов, – никто из этих видных деятелей революции не был
евреем.
Евреи-сионисты и марксисты воспользовались революцией в свою пользу,
временно
захватив некоторые руководящие посты в Советском государстве и в III Интернационале.
При ближайшем
изучении
этнического состава партийных и революционных
органов власти, в частности Совета Народных комиссаров,
оказывается, что
среди инородцев, как тогда называли представителей национальных
меньшинств,
было много украинцев, поляков, латышей, кавказцев.
Нынешние украинские националисты не любят
вспоминать о том, что Дыбенко, Махно, Землячка и другие известные
революционеры
были выходцами из Малороссии, а полякам не нравится, когда им
напоминают о
польском происхождении первых руководителей ЧК – Дзержинского и
Менжинского.
Следует также
заметить,
что революцию поддержали многие русские дворяне, генералы и офицеры,
особенно
военно-морского флота. Такие имена как Бонч-Бруевич, Игнатьев,
Шапашников,
Брусилов, Тухачевский, Джунковский говорят сами за себя. Однако это не
помогло
избежать кровопролитной гражданской войны, где один народ разделился на
«красных» и «белых».
Контрреволюция
стала
неизбежным ответом на большевицкий переворот и коммунистическую
диктатуру
пролетариата, вызвав по закону цепной реакции волну ответного «красного
террора». Причём в оппозиции коммунистам оказались не только
белогвардейцы,
такие как генералы Краснов, Врангель, Деникин, но также представители
буржуазных партий, меньшевики из РСДРП, социалисты-революционеры
(эсеры),
анархо-синдикалисты и другие.
В ходе
сталинских
репрессий, достигших в конце 1930-х годов размаха «Большого террора», в
тюрьмах
и лагерях погибали представители всех партий, национальностей и
сословий,
включая простых крестьян, не пожелавших включиться в процесс
коллективизации
сельского хозяйства.
Можно также
говорить о
настоящей «сексуальной революции», произошедшей в России после 1917
года. Было
отменено церковное венчание супругов, введен «гражданский брак» с
юридической
регистрацией и упрощен развод. Наиболее «продвинутые» комсомольцы стали
выступать за отмену семьи как таковой и обобществление жен. Проститутки
создавали свои профсоюзы. Возникло целое движение под названием «Долой
стыд»,
пропагандировавшее свободные нравы в обращении со своим телом. Под
влиянием
пролетарской идеологии феминизм в СССР приобрел своеобразные формы.
Раскрепощенные
женщины работали не только пропагандистками, но и трактористками. Пример всему миру в этом отношении подавала
А.М. Колонтай, бывшая аристократка, ставшая на путь профессиональной
революционерки во всех смыслах.
Подводя общий
итог,
заметим также, что революция не сводилась лишь к разрушениям и
репрессиям даже
в период начальной её фазы. Социализм как идеология справедливого
общества
трудящихся имеет свою положительную программу, в чем-то справедливую, в
чем-то
наивную и идеалистическую, а в чем-то явно утопическую. Особенно это
касается
учения о коммунизме, как своего рода рае на земле, где христианскую
веру
заменяют идеалы гуманизма.
Посеяв
ветер, заговорщики пожали бурю.
Революция в России была мучительным рождением нового мира,
превратившимся в чудовищный,
кровавый эксперимент. Ритуальное убийство семьи Николая II и его ближайших
родственников
стало искупительной жертвой Романовых. А в целом по различным подсчетам
в
результате войн, массовых репрессий, голодомора, раскулачивания,
расказачивания, массового алкоголизма, вынужденных абортов и т.д. в
советский
период в стране погибло более 100
миллионов человек.
Революционная
смута,
документальная база которой до сих пор полностью не рассекречена,
получила
множество научных, религиозных, политических и литературных оценок.
Одни авторы
ищут историческую правду, другие – развенчивают распространенные мифы.
Православные священники считают безбожную власть большевиков
«сатанистской»,
«царством Антихриста». Для философов и русских интеллигентов она была
«погибелью
земли русской», национальным позором и крахом несбывшихся надежд. Для
многих
людей это были «окаянные дни», «хождение по мукам», сущая «дъяволиада».
А
коммунисты по-прежнему именуют русскую
смуту «Великой Октябрьской Социалистической Революцией», и в этом
году
торжественно празднуют её столетие как главное событие мировой истории.
В конце концов,
возникают вопросы. Что делать оставшейся части русского народа? Что
брать из
прошлого для будущего России? На кого опираться? К чему стремиться?
Если отвечать
коротко,
можно сказать так. Из прошлого, в том числе социалистического, следует
брать
лучшее – то, что работает на возрождение, а не на разрушение. Поскольку
генофонд нации сильно подорван, важно сберечь и приумножить здоровое
ядро. Не
растрачивать силы, а собирать, концентрировать вокруг
существенно-важных,
плодотворных и эффективных проектов.
Прежде эту
задачу
выполняли под скипетром и державой Государя: священство, аристократия,
дворянство, русская интеллигенция, лучшие крестьяне и рабочие.
Разгромленную в
ходе классовой борьбы систему сословий ныне заменяют: Президент,
государственные чиновники, военная элита, современные интеллектуалы,
остатки
специалистов-профессионалов. Среди них преобладают патриоты, но общий
уровень
развития граждан оставляет желать лучшего. Господствующая ныне
атмосфера
коммерциализации, торгашества и деградации отрицательно влияет на людей.
Последнее время
стали
говорить о «новом дворянстве», которое может стать основой возрожденной
монархии. Среди современных носителей громких титулов и почетных
орденов,
безусловно, есть достойные люди, но в целом эта система продвижения
имеет
декоративный характер. Огромное
количество реставрированных и построенных заново храмов, к сожалению,
не привело
к восстановлению прежней духовности, а лишь частично обеспечило
воцерковленность народа. Процесс апостасии продолжается. Влияние
интернета на
большинство людей, особенно на молодёжь, намного сильнее, чем Церкви. На такой основе возникнет только
псевдомонархия,
пародия на божественную власть.
Поэтому, не
отказываясь
от молитвенного подвига, следует идти по пути естественного роста,
живой
конкуренции и испытаний: от меритократии –
власти по заслугам, к аристократии – власти лучших. Здесь нам в
помощь опыт
современных войн, где рождаются новые герои и вожди, а также теория и
практика
лидерства.
Во всех
областях деятельности люди, в конечном итоге, стремятся к
успеху, лидерству, превосходству. Победить – значит
добиться своего авторитета, уважения и господства. В философском
смысле под лидерством понимается стремление к Абсолюту, когда человек в
своем
развитии преодолевает самого себя, побеждает конкурентов и в идеале
достигает
богоподобного совершенства. Это путь
аскета, мудреца и духовного воина, путь к Абсолютной Свободе. В
православной
традиции он называется Царским путем.
Когда
родится новое поколение лидеров, героев, победителей, подвижников,
достойнейших из достойных, они
создадут соответствующее общество, естественную среду для своего
обитания, для
своих семей, любимых жен и многодетных матерей. Будет ли это священная
монархия, или авторитарная республика, или аристократический социализм,
– решать
будут грядущие поколения,
учитывая весь исторический опыт человечества, в том числе и наш с вами.