Уния и православные славяне

Зоран Милошевич

Доктор социологических наук,
Ведущий научный сотрудник Белградского
Института политических исследований.
г. Белград, Сербия

1.Предварительные  понятия

      Уния (unia, от латинского, unio, единство) – движение, которое имеет своей целью подчинить православных Римскому Папе. Соответственно, униатами называются православные христиане, которые подпали под власть Папы.

            «Энциклопедия живых религий» под понятием униатские церкви подразумевает Восточные (православные – З.М.) церкви, которые проповедуют учение Римокатолической церкви, включая и филиокве*, а также принимают примат Папы и пребывают в единстве с Римом. Официальное римокатолическое название униатов «греко-католики» или «католики восточного обряда» (I).

            Согласно некоторым римокатолическим источникам, уния появилась на свет в 1198 году, во время Крестовых походов, когда дело дошло до унии армян-монофизитов с Римокатолической церковью. После того имели место несколько больших и малых попыток с изменчивыми результатами...

            Что касается православных славян, то и они не избежали «внимания» римокатоликов. Так, хроники отмечают крупную Брестскую унию 1596 года, а также две волны униачения словаков и русин: Ужгородскую унию 1646 года и Венгерские унии 1912 и 1923 годов. Обратных попыток – когда некая из поместных церквей пыталась подчинить римокатоликов под свою юрисдикцию – не было. (Возврат из унии галицийских епархий в 1946 г. – разговор особый). Итак, уния является общественным феноменом, связанным исключительно с тем методом решения религиозных и политических вопросов, который характерен для Ватикана.

            Сербы также были подвержены униачению: как до утраты своих средневековых государств (Сербии и Боснии), так и в период турецкого ига. Между тем, история униачения сербов исследована недостаточно. Если успехи в деле отпора унии освещены сербскими православными мыслителями, то совсем иначе обстоит с фактами наших поражений… (II)

            Этому способствует недостаток письменных доказательств, что открывает простор для различных безосновательных гипотез и предположений. Во всяком случае, две крупные унии, оставившие след в сербском сознании – это Марчанская уния (1611) и Уния в Жумберке (1777) (III). Обе эти унии запомнились неприкрытой грубостью работы по униачению сербов этих краев.

            Иные же факты униачения – как группового перехода в католичество, так и одиночного – с сербской стороны не исследованы должным образом. А ведь количество сербов, перешедших в католичество не так уж и ничтожно. Отсутствуют исследования социальных, политических и культурных предпосылок смены веры.

            Следующим упущением сербских исследователей является отсутствие изучения судьбы тех сербов, которые приняли унию – и в дальнейшем превратились в полноценных католиков и хорватов. И именно которые, кстати говоря, преуспели в проявлении ненависти по отношению к Православию и к сербам.

            К этому изъяну недавно добавился новый: систематическая зачистка учебников и учебных пособий от упоминания тех авторов (и их работ), которые исследовали эту проблему (Дучич, Црнянский, Лазо Костич и др.). У профессоров же, которые желали бы ознакомить студентов с этими проблемами или озвучить их в СМИ, возникают проблемы… (IV)

            Уния в среде православных испытывала и успехи, и поражения. Например, уния среди населения запада Руси: (в Белоруссии и Украине) переживала поначалу успех, а затем поражение. Некогда население Белоруссии в большинстве было униатским (75%), а сейчас нет и 1%. Также, и на Украине значительная часть обуниаченных православных вернулась в Православие, но существенное количество укоренилось в новой вере (сейчас их от 3 до 5 миллионов).

            Всего же в мире до 13 миллионов униатов(1). Однако установить точное их число нелегко, поскольку не учитываются те, для кого греко-католичество было лишь промежуточным пунктом при перехода в римокатоличество.

            Уния родила униатские церкви. Римокатолики указывают следующие: Армянская, Болгарская, Эфиопская, Итало-Албанская, Халдейская, Коптская, Малабарская, Маланкарская, Мелкитская, Румынская, Сирийская и Украинская Греко-Католические Церкви (2).
       

2. О новой римокатолической программе униачения православных.

            Но все эти унии и их институализация в отдельные церкви осуществлена еще до XIX века. В том смысле вышеупомянутые унии можно определить как «старые». Новую стратегию достижения унии со стороны Ватикана поставил папа Лев XIII (3), который в энциклике* Grande munus от 1880 года преподнес доселе проводившиеся эксперименты на этом поприще в качестве служебной политики, проверенной практикой. С целью повышения эффективности дела «соединения» восточных православных с Римом на рассматриваемом этапе, была произведена реорганизация «Церкви Хорватов» и «Украинской Греко-Католической Церкви», именно которым теперь отводилась центральная роль (IV).

            Согласно этому плану папы Льва XIII и его сотрудников, особую кадровую роль обретают униаты украинцы (рутены) и римокатолические хорваты (4), «как единый природный мост к Балканам и к России» (VI). Наряду с этим осуществлен ряд других мер: в Риме основан Иллирийский Колледж св. Иеронима, Комиссия Ориентального института св. Кирилла и Мефодия и т.д.

            План направлен на отрыв православных славян от России, которая – с точки зрения Ватикана – желает их втянуть в свою орбиту и удалить от Запада (5). На Балканах папа совершил ряд организационных мер по совершенствованию подчинения православных сербов. Все началось с собственно церковной реорганизации. Папа еще в 1852 году отделил от Венгерской церкви Загребскую архиепископию с целью:

• Загреб станет политическим центром Южных Славян,
• сам Загреб в политическом смысле из центра архиепископии превратится в хорватский политический и культурный центр,
• новый религиозный, политический и культурный центр (Загреб) должен быть очищен от сербов (6) и стать чисто римокатолическим, Хорватским центром (VII). Дело должен был сделать Штросмайер. Из Загреба, который был неказистым городком, необходимо было сотворить место, имеющее признаки города: Университет, библиотеку, Академию Наук, театр и.д.  Штросмайер с задачей справился.

            Кроме того, для сербов была приготовлена новая западня в Боснии и Герцеговине. В соответствии с новой униатской политикой на Балканах (оккупированных после 1878 года Австро-Венгрией), папа желал создать новую церковную организацию в этом крае. Для того чтобы план функционировал, необходимо было новую архиепископию подчинить Загребу, т.е. хорватам. В этом ключе Штросмайер и действовал. Он полагал, что «новая церковная организация должна будет усилить хорватско-славонские церковные окраины, центром единства и силы которых является Загреб, именно которому и должна принадлежать вся Церковь Южных Славян» (VIII).

            В то время еще не существовало Великой Хорватии, ассимилировавшей славянское население Славонии и Далмации, имевшие в то время свои парламенты, самобытные культуры, и, в конце концов, национальное самосознание отнюдь не хорватское. «Представляя загребскую архиепископию очагом будущего церковного объединения, Штросмайер заявил, что необходимо усилить влияние загребского архиепископа, который имеет лишь три суффрагана* (подчиненные епархии), а посему ему необходимо передать в юрисдикцию новые суффраганские епархии. Среди суффраганских епархий были бы и ново утвержденные боснийско-герцеговинские епархии. Это решение Штросмайер считал полезным как для Церкви в Хорватии и для Церкви в Боснии и Герцеговине, так и в целом для объединительных планов Святой Столицы. Ибо таким образом хорватско-славонская иерархия усилила бы свои позиции на Балканах и смогла бы эффективно продвигать унию, несмотря на отпор многочисленных православных епископов» (IX). Так и случилось.

            Загреб превратился в мощный римокатолический религиозно-политический центр, очищенный от сербов. Сербы, принявшие унию, стали, в конечном итоге, римокатоликами и «хорватами» (Славония, Далмация, Воеводина, Босния и Герцеговина). Незначительная часть сербов остались греко-католиками, но под давлением римокатолицизма сербы-униаты утратили национальное самосознание и были превращены в малозначащую культурную общность.

            Политика охорвачивания была продолжена и во время Второй мировой войны, продолжена и после 1995 (7).

            В Ватикане существует правило: граница юрисдикции краевой церковной организации должна совпадать с государственной границей. Сербы – не тот случай! Белградская архиепископия охватывает границы предкумановской Сербии (т.е. без Воеводины и Косова и Метохии). В связи с этим в 2003 году папа Иоанн Павел II основал для Сербии еще и униатский экзархат (8), следовательно, вновь стали актуальными как вопрос унии, так и вопрос отторжения частей государственной и национальной территории Сербии.

            И дело не в самом факте основания экзархата, но в чрезвычайной миссионерской активности Ватикана в Черногории, Боснии и Герцеговине (X).

            В Черногории пропагандируется идеология, согласно которой черногорцы объявляются т.н. «червонными хорватами», которых Св. Савва Неманич насильно сербизировал и перевел в Православие. А сейчас – якобы – «настало время вернуться к истокам: вернуться к своей исконной вере и нации» (XI).

            В Боснии и Герцеговине Римская церковь провозглашает этот край своим наследием и, в связи с этим, озабочена ликвидацией Республики Сербской – барьера на пути беспрепятственного миссионерства.

            Таким образом, можем заключить, что план папы Льва XIII проводится и сейчас: Хорватия непрестанно расширяется, а Сербия тает. Загреб становится политическим центром, а Белград маргинализуется. Загребу приписывают значение культурного центра, Белграду – культурной провинции. Западная римокатолическая культура в Сербии в фаворе, а собственная –  в упадке...
 

3. Грабеж православной культуры

            Что же внесли римокатолики в сербскую культуру? И что из ее наследия присвоили себе?

            По этому вопросу существует немало отличных исследований. Вот в чем видит Йован Дучич глубинный смысл факта принятия штокавицы в качестве «хорватского литературного языка»: «Нужно хорошенько запомнить, что штокавщина сербская дала хорватам не просто красивый и стройный язык, но и позволила собрать всех других штокавцев – а значит сербов – вокруг Загреба, главного штокавского культурного центра…»

            Восприняв сербский язык (штокавицу) в качестве литературного языка, хорваты прихватили заодно и сербское литературное наследие, созданное на этом языке. «Хорваты, пишет Дучич, никогда не имели своих народних песен. Сербы – народ гуслярский, а хорвати – народ тамбуринский: и пока сербы складывали свой славный эпос, хорвати плясали. Дело в том, что сама Римская церковь запрещала хорватам народные песни» (XII).

            Тема эта не афишируется, ибо в таком случае раскроется та простая вещь, что количество сербов-униатов, переплавленных в «хорватов», превосходит количество «старохорватов» (9).

            Кстати, нынче хорваты приглядываются к Николе Тесле и Иво Андричу (XIII).
           

4. Плоды униатства

            Сущность критики унии (XIV) со стороны православных авторов можно свести к двум аспектам. Первый – моральный. Для православных авторов сам способ, которым католики добиваются унии, является крайне безнравственным, неморальным, неевангельским, а потому – неприемлемым. Быть может, это и является основной причиной того, что православные никогда не организовывали подобных политических акций по приобретению в свои ряды римокатоликов.

            Другой аспект критики унии занимается политическими последствиями, указывая на то, что смена культурного образца непременно приводит к перемене национального самосознания, и, в конечном итоге, к растворению униатов в другой нации. Единственное в чем преуспели униаты – в ненависти и отчуждении по отношению к тому народу и той вере, из которых новоявленные униаты произошли. Под действием новой веры и новой культуры «бывшие русские» и «бывшие сербы» стали носителями русофобии и сербофобии, презирающими Православие и считающими Россию и Сербию воплощениями мирового зла (XV).

            В заключение хотелось бы отметить и то, что порою переход людей в унию происходит по вине некоторых недостойных представителей нашего епископата.

К примеру, «Уния в селе Тржичу», Карловацкой епархии, произошла вследствие того, что владыка Мийокович давал рукоположенным священникам приход только лишь тогда, когда они могли его купить. Так, Никола Гачеша из Тржича, не в силах собрать нужной суммы, нашел выход в униатстве. Куда и перешел, в конце концов, вместе со священником Петром Главашем, сыном священника Теодора (XVI).

            Все вышесказанное заставляет отнестись с предельным вниманием и бдительностью как к проявлениям униатской активности, так и к самим себе.

           

            1. Энциклопедия живых религий указывает, что в настоящее время есть десять, а Янежич указывает на тринадцать миллионов обуниаченых православных. Это составляет 1,6% от общего числа римокатоликов. См: Roman Miz, Religijska slika Evrope, MBM-plas, Novi Sad, 2002, str.

            2. Некие униатские церкви воскресают, как например, Белорусская. Вместе с тем, она сейчас не имеет значительного числа верующих.

            3. Папа Лев XIII осовременил общественную (политическую) доктрину Римокатолической церкви 1891. Ян Веруш Ковальский. Папы и папство. Москва. 1991, стр, 214-217 говорит о папе Льве XIII как весьма способном и образованном папе. Он объявил 60 энциклик и осовременил общественную доктрину церкви. См: Зоран Милошевић, Друштвена доктрина Римокатоличке цркве, Институт за политичке студије, Београд, 2001.

            4. Термин «Римокатолические Хорваты» означает, что существуют и неримокатолические хорваты, т.е. православного и исламского вероисповедания. Их сказанное папой не касается. О римокатолической политике смотри и нашу книгу: Ко је Ханс Иван Мерц новоблаженик Римске цркве, Бели анђео, Шабац, 2003.

            5. Јован Дучић, Југословенска идеологија, Истина о «Југославизму», у зборнику: Контроверзе Југословенства, приредио Живојин Ђурић, ИПС, Београд, 2002, стр.73. Хорвати следовали этой политике. Их политические, культурные, научные и другие работники рассматривали Славизм Русским Православием, а Югославянскую идею – балканской. Потому обе идеи воспринимали как неприемлимые, не соответствующие Хорватской идее, прозападной и римокатолической

            6. Милош Црнянский по праву описывает весь XIX век как весьма трагичный для сербов и Сербства. «В недалеком прошлом нашего народа, на протяжении XIX века нигде и ничто не может сравниться с горьким и трагичним делом Сербства. Не нужно быть сербом, достаточно быть честным, чтобы признать это». Милош Црњански, Трагедија Српства, у зборнику: Контроверзе Југословенства, приредио Живојин Ђурић, ИПС, Београд, 2002, стр. 52. Главным виновником Сербской трагедии Црнянский считает Римокатолическую церковь и ее политические партии, но больше всего – Францисканцев.       

7. Слободан Јарчевић, Католичење српске деце у Загребу, у зборнику: Рим не мирује, стр. 108 – 110. Указывает, что с 1991 до 1995 года в Загребе и Хорватии под давлением державных властей и экстремистов, поддержанных государственными и религиозными организациями, окатоличено до 11 000 сербских детей. Кроме того, 251 000 сербов изгнана из Хорватии.

            8. Кафедра греко-католического экзарха расположена в русинском селе Руский Крстур. Официальное сообщение Ватикана говорит, что это сделано в связи с новыми успехами унии в Сербии и Черногории, где 28.000 граждан признали папу. Реакция представителя СПЦ била в вербальном смысле жесткой, а в практическом – никакой. см: Д. Тодоровић, «Мртве душе» Ватикана, Вечерње новости, Београд, 14. 9. 2003, стр. 5. Русинска црква – катедрала, В. Новости, 2. 10. 2003, стр. 6. Живица Туцић, Унијатски егзерхати, Политика, Београд, 13. 9. 2003, стр. стр. В2.; Д. Тодоровић, Ватикан унијати Србију, Вечерње новости, 21. 10. 2003

            9. Согласно Павлу Иосифу Шафарику и его работе Словенски народопис, в сороковых годах XIX века хорватов было всего 810.000, сербов 5.240.000. Из них 1.864.000 римокатолической веры и 550.000 сербов исламской веры. Јован Илић, Величина, географски положај и гранично-контурни изглед авнојске Хрватске, у зборнику: Срби у Хрватској, Географск факултет, Београд, 1993, стр. 29. Исследуя сербские фамилии, этнологи Радомир Д. Ракић и Вера Станисављевић-Ракић выяснили, что «Лексикон фамилий СР Хорватии» от 1976 года, «в котором данные о всех фамилиях этой республики согласованы с данными переписи населения шестидесятых годов XIX столетия, но без указания национальности и вероисповедания». Так у многих «хорватов» крадут право узнать о своих сербских корнях. См: По прецима и свецима, Српско огледало, Бео-град, 17. март 2004, стр. 28

 
            I Enciklopedija živih religija, Drugo, dop. izdanje, Nolit, Beograd 1992, str. 760.
            II см: Лазо М. Костић, Католички Срби, Добрица књига, Нови Сад, 2000, стр. 6 – 8
            III Stanko Janežič, Ekumenski leksikon, MD, Celje 1986, str. 223
            IV см: Зоран Милошевић, Социологија религије између науке и политике, у: Јединство наука данас (интердисциплинарни приступ сазнању), књ. 4, том II, Бања Лука, 2003, стр. 217 – 236.
            V Zoran Grijak, Politička djelatnost vrhbosansskog badbiskupa Josipa Stadlera, Hrvatski institut za povijest/Vrhbosanska nadbiskupija Sarajevo, Dom i Svijet, Zagreb, 2001, str. 69
            VI Там же, str. 69
            VII Там же, str. 60; 62-63
            VIII Милош Црњански, Трагедија Српства, у зборнику: Контроверзе Југословенства, приредио Живојин Ђурић, ИПС, Београд, 2002, стр. 52.
            IX Там же, стр. 55
            X см: Зоран Милошевић, Чија је Босна?, у зборнику: Искушења православља у Босни и Херцеговини, СПЦО, Брчко, 2002, стр. 91 – 108
            XI см, Александар Стаматовић, Етногенеза дукљанства - црногорске усташе, Вијеће народних скупштина Црне Горе, Подгорица 2004
            XII Јован Дучић, Југословенска идеологија/Истина о «Југославизму», у зборнику: Контроверзе Југословенства, стр. 85 – 86.
            XIII Andrićeva proturječja, Glas koncila, br. 1, Zagreb, 5. siječnja 2003, str. 26. Лазо М. Костић, Католички Срби, стр. 89. Также обращает внимание на попытку хорватов присвоить Андрича
            XIV см, Теплова В. А. Брестская церковная уния. Предыстория, причины и следствия // Уния в документах, Минск, Лучи Софии. 1997, стр. 26 – 60
            XV см: Зоран Милошевић, Нови покушаји Римокатоличке цркве да потчини православне, У зборнику: Рим не мирује, Бели анђео, Шабац, 2003, стр. 133 – 163
            XVI Види: Roman Miz, Kršćanski istok, стр. 152

 Перевод – Павел Тихомиров